Группа риска - Сергей Майоров Страница 3

— Ерунда, Толян. Во-первых, они нас никак не найдут. Во-вторых, у них и своих дел навалом, а мужик этот увяз крепко, так что, я думаю, они про него и не вспомнят. Ну, а в-третьих, если что — сделаем «возвратку», и все дела. Если деньги не соберем — я свою машину продам, она пару тонн всяко стоит.

— А откуда ты про все это узнал? Может, там в квартире и нет ни хрена?

— Какая тебе разница? Информация — надежная, отвечаю. Там может и больше быть, но это я гарантирую. Возьмем больше — нам же лучше и будет.

Олег усмехнулся. Ему Марат тоже не сказал, откуда получил сведения о квартире. Но Олег догадался, что сидящий за вымогательство мужик — клиент Бараева-старшего и вся информация «ушла» от адвоката, хотя он, конечно, и не предполагал, что сын сможет так распорядиться услышанным.

— А что я должен буду делать?

— Решим потом. Пока надо только принципиальное согласие. Олег согласен. Решай, рассчитывать нам на тебя, или искать кого-то другого.

Пять миллионов было очень большой суммой. Толе только один раз довелось подержать в руках чужую тысячу долларов, и было это в те времена, когда доллар стоил намного дешевле. Количество нулей в названной Маратом цифре решительно теснило все мысли о возможных опасностях. Взглянув на спокойное, уверенное лицо Олега, Толя кивнул головой:

— Согласен!

— Ну и отлично! — Марат широко улыбнулся и поднял свой стакан. — Давайте, за удачу!

Пока в кафе «Гладиолус» шло обсуждение подробностей предстоящего дела, оперативники 14-го отделения милиции Николаев и Карев, прибывшие по вызову женщины, у которой вырвали сережки, заканчивали обход квартир подъезда. Потерпевшая не запомнила приметы преступника и не могла дать никакой другой полезной информации, а большинство жильцов отказывались открывать двери и отвечали, что ничего не знают. Карев первый раз надел новые ботинки, натер ноги и теперь, поднимаясь вслед за коллегой по ступенькам темной лестницы, тихо матерился.

В последней квартире женщина, приоткрыв дверь и недоверчиво косясь на предъявленные ей удостоверения, так же, как и все, ответила, что ничего не знает, но, в отличие от других, вспомнила о бомже, который с недавних пор поселился в подвале их подъезда.

— Большое спасибо и извините за беспокойство. До свидания. — Николаев убрал удостоверение в карман и повернулся к коллеге: — Ну что, пошли проверим?

— Там, наверное, говна по колено и блох нахватаемся, — недовольно пробурчал Карев, но кивнул головой и первым стал спускаться по лестнице.

Через пять минут сладкий сон бывшего инженера оказался нарушен. Пока он щурился от яркого света, разглядывая плотную фигуру Карева, и думал о том, что будет говорить, Николаев распотрошил найденный портфель и хмыкнул, обнаружив на титульном листе книги надпись: «Валентину Ивановичу от Ниночки в День рождения».

— Наверное, нашел, — понимающе кивнул Карев, сунул руки в карманы брюк и наклонился, брезгливо разглядывая грязные обноски бомжа и морщась от неприятного запаха. — Вставай, дитя подземелья, в сауну поедем. Ботиночки, говоришь, тоже нашел?

— Нашел, — упавшим голосом пробормотал бомж, начиная понимать, что вляпался серьезно.

— Э-э, уважаемый, не говори так. Это для меня больная тема. И давай вставай поживее, скоро такси приедет.

Николаев поднялся в квартиру потерпевшей, позвонил в отделение и вызвал дежурный «УАЗик». Машину пришлось ждать почти полчаса, и Карев, чей рабочий день давно закончился, теперь ругался почти без перерыва.

Когда выехали на проспект и развернулись в сторону отделения, водитель кивнул на ларьки, около которых стоял микроавтобус «скорой помощи». В отблесках синего света от четырех работающих «мигалок» были видны две фигуры в белых халатах, загружающие носилки в раскрытые задние дверцы.

— Чувствую, что еще одна заявка будет, — сказал Николаев. — Здесь за последний месяц грабежей пять уже было.

— Тогда я его замочу, — мрачно известил Карев, развернувшись к бомжу, притихшему на откидном стульчике позади заднего сиденья. — Ты меня слышишь? Если мужика ограбили и звать его будут Валентином Иванычем, то я тебя утоплю в раковине с чистой водой.

Бомж отвернулся. По всему получалось, что даже при самом удачном раскладе он мог надолго лишиться возможности ночевать в теплом и почти сухом подвале. Конечно, в местах, куда он мог попасть, условия жизни не сильно отличались в худшую сторону, но попадать туда ему никак не хотелось. Он еще не оставил надежду вынырнуть на поверхность и начать новую жизнь.

— Я видел, кто его ограбил.

— Кого ограбил? — не оборачиваясь, переспросил Карев. Он наконец снял свои тесные ботинки и теперь, вытянув ноги, разминал ноющие пальцы.

— Ну, мужика этого, около ларьков. Мужик с трамвая шел, пьяный. А парень на скамейке сидел. Потом догнал его, от… В общем, избил его и вещи забрал. А когда убегал, то ботинки и портфель уронил. Я и подобрал. Чего пропадать-то?

— Правильно, — весело подтвердил Карев. — А утром хотел их в милицию отнести, верно?

— Ну да…

— А чего ж сразу-то не пошел? Или хоть по «ноль-два» позвонил бы, глядишь, мы этого парня и прихватили бы.

— Так боялся, думал, вдруг он увидит… Да и не поймали бы вы его — он как сиганул.

— Ну, дядя, тебя совсем не поймешь! То боялся, что он тебя увидит, то, оказывается, он убежал сразу. Если уж взялся врать, так говорил бы что-нибудь одно.

— Да не вру я…

— Да брось ты! Это ты в подвале своем соседям будешь рассказывать, а я таких историй, знаешь, сколько слышал?

— Как парень выглядел? — спросил Николаев. Он в какой-то степени поверил задержанному, по крайней мере, до момента с ботинками и портфелем.

— Да не помнит он! — махнул рукой Карев, доставая сигареты. — Леха, дай зажигалку!

— Почему не помню? — бомж напряг память. — Высокий такой, худой.

— Ага. А еще он был одноглазый и негр, — продолжил Карев, прикуривая.

— Нет, русский. Куртка черная джинсовая и джинсы светлые, разорванные на коленях.

— А лет ему сколько? — спросил Николаев, что-то напряженно вспоминая.

— Ну, выглядит лет на двадцать. Я уж не знаю, сколько ему на самом деле.

— Приехали! — Водитель лихо завернул во двор отделения, выбрал брешь среди припаркованных вдоль фасада автомашин и затормозил, едва не протаранив бампером кирпичную стену.

— Выгружайся, любитель красивой жизни, — Карев распахнул боковую дверцу и стал, морщась, надевать ботинки.

Пока помощник дежурного досматривал задержанного и составлял протокол изъятия у него портфеля и остальных вещей, Николаев отвел Карева в сторону.

— Слушай, Шурик, у меня на территории, на улице Геологов, живет такой Толя Ерастов. Я его год назад с наркотой прихватил. Он сейчас на подписке, суда ждет. По всем приметам катит.