Имя заказчика неизвестно - Фридрих Незнанский Страница 3

— Я зачем звоню? — изумился Денис. — Издеваешься, что ли? Ты же сам просил меня позвонить?

— Что-то не припомню, — после паузы признался Гордеев. — Сейчас полистаю ежедневник…

— Юрий Петрович! — начал терять терпение Денис.

— А… когда я тебя просил?

— У меня на столе лежит записка: «Позвони Гордееву».

— Очень интересно. И что же, моей рукой написана?

— Нет, написал ее Сева Голованов, но я думал, что это ты ему…

— Нет, — отрезал Гордеев и положил трубку.

Видно, несмотря на нового клиента, настроение у адвоката с утреца было не ахти, немудрено, что разговор вышел скомканный, тем более что и беспредметный. Теперь Денис позвонил Голованову на мобильный. Но у того номер был заблокирован.

— Это еще что за новости! — сказал вслух разозленный директор «Глории», но тут дверной колокольчик возвестил о том, что в офисе появился еще кто-то из сотрудников. Может, Сева, который наконец все сам и объяснит?

Оказалось — Филя Агеев. Страстный автолюбитель, тоже едва не пострадавший по дороге на работу, он принялся живо обсуждать с Денисом московские транспортные проблемы. Однако Грязнову-младшему было не до того.

— Ты Голованова видел?

— Вчера вечером, как и ты, наверно… Черт возьми, Дэн, да там же снег пошел! — завопил Филя, тыча в окно.

Денис отвлекся. Действительно, снег падал крупными хлопьями, немного лениво и не совсем натурально. Словом, как в кино. Ну и что ж такого, что середина октября, бывало, и раньше выпадал.

А Макс, немедленно уловивший перемену разговора, тут же зачитал очередную интернетовскую новость:

— Передает РИА «Новости». Транспорт, мешающий уборке улиц в столице, будут перемещать эвакуаторами. Об этом на совещании в столичном ГИБДД сообщил руководитель Центра организации дорожного движения правительства Москвы. Машины, мешающие уборке, будут перемещаться на ту дистанцию, где они мешать уже не будут. А если окажутся в неположенном месте, то и вовсе будут перемещены на штрафную стоянку. В настоящее время уже подготовлено сорок семь эвакуаторов.

— Типун тебе на язык! — одновременно сказали Денис и Филя, часто в спешке ставившие машины где попало.

В общем, оказалось, что ничего нового о Голованове Филя не знает. Денис позвонил Щербаку, все-таки Николай с Севой были ближайшими друзьями и часто работали в паре. Но и Щербак ничего не знал. Он лег в пять утра, и Денис разбудил его своим звонком.

— Шеф, — поинтересовался Щербак. — Могу ли я теперь с чистой совестью отключить телефон, поскольку с высоким начальством уже пообщался?

— Спи хоть до вечера, — не возражал Денис.

После этого он связался с Владимиром Афанасьевичем Демидовым, больше известным в народе как просто Демидыч, и с Аллой Снегур, больше известной как просто Алла. Они тоже ни о Голованове, ни о каких-то новых делах, с ним связанных, ничего не ведали.

В течение следующего часа Денис каждые пятнадцать минут названивал Голованову, но — безрезультатно.

— Может, мне домой к нему съездить? — предложил Филя. — Все равно делать нечего.

Денис не возражал, Голованов жил не слишком далеко, в районе метро «Фрунзенская», кстати говоря, в двух кварталах от Александра Борисовича Турецкого, видного деятеля Генпрокуратуры и большого друга «Глории» вообще и Дениса в частности.

Филя уехал, а Денис вернулся к себе в кабинет и тоже принялся изучать новости, не последнее дело в работе детектива, между прочим.

Что же заставило Голованова написать эту записку? (Учитывая, что сам Гордеев при этом ни сном ни духом?!)

Денис просмотрел различные криминальные сводки. Разумеется, за прошедшие сутки в столице всего случилось в достаточном количестве. Пара убийств (одно раскрыто), одно самоубийство, несколько ограблений, штук пятнадцать ДТП. ДТП, хм… Но не о доставщике пиццы же, в самом деле, шла речь?!

Хотя, с другой стороны, почему бы и нет?

Обычно ведь взаимодействие с Гордеевым как происходило? Какому-нибудь клиенту Дениса помимо сугубо физической защиты требовалась квалифицированная юридическая помощь, и тогда его направляли в консультацию номер десять. Или напротив, подопечный Гордеева сталкивался с недвусмысленной угрозой собственной безопасности, тогда уже Гордеев не забывал о своих друзьях и подкидывал им халтурку.

Голованов с компьютером был не особенно в ладах, так что едва ли он стал бы черпать новости из Интернета, скорее уж из «Известий» или «Коммерсанта». Но ведь электронные версии этих же самых газет можно легко найти в Интернете, не говоря уж о том, что все печатные издания пользуются услугами одних и тех же информационных агентств.

«К выходным ожидается потепление…»

Неплохо бы, подумал Денис, а то мы к зиме как-то еще морально не готовы. Он посмотрел в окно. Снег уже просто валил стеной, природа совершенно взбесилась. Что-то к вечеру будет?

«Арестован контрольный пакет акций компании «Ойл индастри…»

Кому принадлежит эта «Ойл индастри»? Кажется, одна из крупнейших отечественных нефтяных компаний. Какая-то известная фамилия вертится в голове… Неужели Голованов тут какую-то работку учуял? Маловероятно.

«Военный диплом оценили в рублях».

Понятно, тут речь идет о Военном университете Минобороны. Там начинается эксперимент по платному образованию.

«В Москве грядет эвакуация транспорта».

Это как раз то самое, что Макс зачитывал.

«На российском фондовом рынке — паника…»

Ага, паника — из-за ареста контрольного пакета акций «Ойл индастри». Ну и фиг с ними, надоели уже.

«Экипаж „Союза“ лишних кнопок не нажимал».

Ну да, там у космонавтов при приземлении что-то включилось, что не должно было, и они сели как-то не так. Не иначе чужой на борту завелся…

Тут звякнул колокольчик, но Денис решил, что это вернулся Филя, и даже не потрудился встать. Однако через несколько секунд к нему в кабинет стремительным шагом вошел Голованов и, не здороваясь, спросил:

— Ты уже договорился с адвокатами?!

— С какими адвокатами? — осторожно спросил Денис, на всякий случай отодвигаясь вместе с креслом на колесиках. Уж очень нездоровый вид был у Севы. — О чем договорился?

«…Придя в себя и почувствовав тупую ноющую боль во всем теле, я попытался оценить сложившуюся ситуацию. В камере предварительного заключения на заплеванном холодном полу я, наверно, выглядел до нелепости глупо и жалко. Они даже не побеспокоились снять с меня наручники, и стальные кольца больно впились в запястья. Винить мне было некого, только по собственной глупости я оказался в столь удручающем положении.

Не знаю, сколько продолжалась эта мука, но уверенность постепенно стала возвращаться. В конце концов, так устроена человеческая натура, всегда хочется верить в лучшее. Смирившись с тем, что произошло, я решил предоставить событиям идти своим чередом. Будь что будет. Нельзя же все время думать только о плохом. Жаль, конечно, что Наташа так и не дождалась меня.