Все не так - Александра Маринина Страница 3

– Хороший вариант, просто отличный. Каким видом спортапарень занимается?

– Девочка.

– Что? – не понял я.

– Это не парень, а девочка.

Нана смотрела на меня со странной улыбкой, смысла которой яне понимал. Вот черт! Значит, девчонка. Ну ладно, какая разница-то? Пусть будетдевчонка. Будем надеяться, что спортом она занимается все-таки не «девчачьим»,типа художественной гимнастики или синхронного плавания, в которых я совсем ужничего не понимаю. А со всем остальным я как-нибудь справлюсь. А может, все нетак уж и страшно, и девица решила в домашних условиях овладеть единоборствами,а тут я как раз крутой спец, это – мое.

И я задал уже следующий вопрос, вполне деловой:

– Сколько километров от МКАДа? Далеко они живут?

– А тебе не все равно? – усмехнулась Нана. –Тебе же работа нужна и зарплата. Или если они далеко живут, то такая работа ненужна?

– Да нет, – смешался я, делая вывод, что живут моипотенциальные работодатели где-то в жуткой тьмутаракани и на дорогу мнепридется тратить часа по два в один конец, а то и больше. – Я просто такспросил, чтобы понимать.

– Ладно, расслабься. Они в Москве живут, в центре.

Я решил, что ослышался. Как это – в Москве, в центре?Особняк у них, что ли? Но если там столько деньжищ – а сколько стоит особняк вцентре Москвы, я представляю, – то на хрена им сдался безработный, малокому известный провинциал с тяжелой травмой, если они легко могут нанять своейненаглядной доченьке в тренеры самого именитого и дорогого специалиста, хотьолимпийского чемпиона? А если деньжищ не «столько» и живут они не в особняке,то где, позвольте спросить, я должен детку тренировать? В коридоре на коврике?Конечно, квартира может оказаться очень большой и в ней есть отдельное,достаточно просторное помещение для занятий спортом, но мой жизненный опытпоказывает, что люди с приличными деньгами все-таки стараются жить всобственных домах за городом, а вовсе не в центре столицы.

– Почему? – тупо спросил я.

Нана помолчала, глядя почему-то не на меня, а на заполненныестраницы своего ежедневника. А вот я-то как раз смотрел на нее и думал, чтоона, как и прежде, вызывает у меня ассоциации с орхидеей, стоящей на столе,заваленном бумагами. В Нане, если я правильно помню, намешано много кровей:корейская, грузинская, молдавская и славянская, и это сделало ее внешностьэкзотически-прекрасной, хотя и не отвечающей никаким современным канонам красоты:очень черные волосы, крупный нос с горбинкой, раскосые глаза, крутой изгибверхней губы – все это в сочетании было необычным, ярким, каким-тодисгармоничным и от этого ужасно привлекательным. По крайней мере, на мой вкус.Но, судя по тому, как безжалостно был в свое время остановлен мой романтическийпорыв, подобные вкусовые пристрастия свойственны не мне одному…

– Послушай, Паша, – заговорила наконец она, –ты задал хороший вопрос. Но ответа на него у меня нет. Действительно, почемуони живут в городе, хотя денег там более чем достаточно? Или на самом деледенег там не так уж и много? У меня вообще на этот счет накопилось многовопросов, и твоя будущая работа в значительной степени зависит от твоейготовности помочь мне найти ответы.

– Не понял, – озадаченно протянул я.

Нет, вы не подумайте, что я совсем тупой, просто Нана Ким –руководитель, которому то и дело приходится вести переговоры, и она здоровонаблатыкалась в изящных формулировках, а я – парень незатейливый, чтобы несказать – простой, от политесов далекий, словарный запас у меня бедноватый(так, во всяком случае, утверждает моя мама, которая всю жизнь работает в школеучителем русского языка и литературы), и, когда со мной начинают разговариватьвот так сложно, я на слух плохо воспринимаю.

Нана объяснила. Суть дела оказалась в том, что некийбизнесмен Михаил Руденко некоторое время назад предложил владельцуиздательства, в котором работает Нана Ким, благотворительный проект с условнымназванием «Молодая поэзия». Руденко дает деньги, а издательство находит молодыхталантливых поэтов и печатает их стихи. Коммерческого успеха этот проект иметьне может, и вложенные бизнесменом деньги не окупятся никогда, потому чтосегодня поэзия не в моде и сборники стихов покупают только любители испециалисты, которых крайне немного. Но Руденко на возврат инвестиций и нерассчитывает, по крайней мере, он так заявляет. Владелец издательствапредложение принял, проект уже значительно продвинулся, через месяц выйдутпервые три сборника, в течение года запланирован выпуск еще четырех. Конечно,книжечки тоненькие, маленькие, но все-таки это серия, и переплет твердый, иоформление серийное, в общем, все честь по чести, как у больших. И Нане какруководителю службы безопасности все это кажется чрезвычайно подозрительным. Ктосегодня вкладывает деньги в поэзию? Никто. Кто дает деньги на некоммерческиепроекты и при этом даже не заикается о том, чтобы его имя или название егофирмы упоминалось на первых страницах или еще где-нибудь для всеобщегосведения? Нет таких. Зачем все это нужно бизнесмену Руденко? Непонятно. Если быпроект приносил хоть какой-нибудь доход, можно было бы предположить отмываниеденег, но дохода-то не предвидится, тиражи будут крошечными, да и те навернякастанут пылиться на складе, хорошо, если книжные магазины в общей сложностиэкземпляров сто возьмут. В общем, сплошные непонятки. И среди этих непоняток, вчастности, затесался и вопрос о том, почему состоятельный человек МихаилРуденко не купил, как подавляющее большинство успешных бизнесменов, дом за городоми продолжает жить в Москве. Нана пыталась озадачить своими вопросами владельцаиздательства, но тот лишь отмахнулся и ответил, что Михаил – хороший мужик инет никаких оснований ему не доверять. А тут на днях господин Руденко в частнойбеседе с владельцем издательства спросил, нет ли у него на примете человека,который смог бы заниматься физической подготовкой с его пятнадцатилетнейдочерью. Владелец обещал узнать и переадресовал вопрос Нане, поскольку та многолет занималась спортом, окончила институт физкультуры и вообще, как говорится,«в теме».

– Я могу рекомендовать тебя на это место, но при одномусловии: ты будешь информировать меня обо всем, что увидишь и услышишь в этойсемье. Ты будешь работать у Руденко, если пообещаешь, что поможешь мне найтиответы на все интересующие меня вопросы.

Нана говорила спокойно и теперь уже смотрела прямо мне вглаза. Ну и дела, елки-палки! Соглашаться? Да на хрена мне эта головная боль?Что я, Эркюль Пуаро, или какие там еще есть знаменитые сыщики? И вообще, фигнякакая-то.

– Слушай, – миролюбиво начал я, – а нельзякак-нибудь отдельно?

– Что – отдельно? – Нана слегка приподняла брови.

– Ну, мои занятия с девицей отдельно, а все вот это…пусть как-нибудь по-другому. У тебя же целый штат службы безопасности, неужелине найдется кого-нибудь поприличнее для такой работы, а, Нана?

Она вздохнула и снова взялась за ежедневник. И что она тамищет, интересно знать? Ответы на вопросы о смысле жизни? Или у нее на этихчудесных листочках записаны имена тех, кто может справиться с сыщицкой работойлучше меня?