Они хотят быть как мы - Джессика Гудман Страница 3

– Жизнь прекрасна в «Голд Кост». Наше время здесь для великих дел. Мы – рука помощи, – с жутковатым распевом звучит хор.

– Очень хорошо, – одобряет директор Вайнгартен. – А теперь – по классам. Впереди у нас год напряженной учебы.

Со скорбью покончено, когда наступает время обеда. Дань памяти Шайле – препятствие, которое мы успешно преодолеваем.

Мое сердце содрогается, стоит мне мельком увидеть столик Игроков. Старшеклассники уже собрались, но лучший столик – тот, что зарезервирован для нас, – пустует и призывно манит.

Он идеально расположен, уютно устроившись прямо посреди столовой, так что всем приходится проходить мимо нас и видеть воочию, как весело мы проводим время, даже за обедом. Столы, что окружают нас, предназначены для других Игроков и мелкоты, и по тому, как далеко от нас сидит каждый из них, можно судить о многом.

Мои ступни покалывает от возбуждения, пока мы с Никки продвигаемся вдоль салат-бара, бросая на тарелки кудрявую капусту, маринованную фету и кусочки жареной курицы. Когда мы проходим мимо стола с десертами, я подцепляю шарик сырого песочного теста из стеклянной чаши. Маленький маслянистый шарик на подносе всегда считался признаком девичьей крутизны. Шайла поедала их каждый божий день, пока была с нами. Возле кассы кучка девятиклассников, как и положено, пропускает нас вперед, и, расплатившись, мы направляемся к столу, который неизменно считаем своим. Даже сейчас я все еще удивлена, что мое место пустует, словно ожидая меня. И при виде этого свободного стула – моего, и только моего – я испытываю странный трепет. Стул – как напоминание. После всего, что мне пришлось пережить, я стала своей в кругу избранных. Я этого заслуживаю. Я – победитель.

Мы с Никки – первые за столом, и, когда проскальзываем на свои места, тотчас накатывает знакомое ощущение пребывания в аквариуме. Мы знаем, что за нами наблюдают. И это тоже добавляет веселья.

Никки перекидывает длинные черные волосы через плечо и, расстегивая молнию на рюкзаке, достает картонную коробку неонового цвета.

– Я пришла подготовленной, – говорит она. Крышка открывается, являя взору десятки миниатюрных батончиков Kit Kat со вкусом тыквы, зеленого чая и сладкого картофеля. Ее родители, должно быть, привезли лакомство из недавней деловой поездки в Японию – без Никки, конечно. Несколько десятиклассников выгибают шеи, чтобы посмотреть, что за гламурное угощение принесла в школу Никки Ву.

– Еще один жест от Дарлин. – Никки кивает на яркие обертки и закатывает глаза, когда произносит второй слог имени своей матери.

Родители Никки – текстильные магнаты. Они переехали сюда из Гонконга, когда мы учились в седьмом классе. Во время первого семестра в «Голд Кост» Никки чаще видели сгорбившейся над смартфоном: она постоянно переписывалась с друзьями, оставшимися на родине. Ее совершенно не интересовала наша пригородная жизнь. Это безразличие к нам придавало ей холодности, и она казалась недосягаемой. Той весной она стала лучшей подругой Шайлы, когда они вместе работали над школьным мюзиклом. Шайла, что неудивительно, получила главную роль Сэнди в «Бриолине», а Никки предложила себя как костюмера. Тогда мы и узнали, что она – настоящий гуру моды. Созданные ею модели гладких кожаных легинсов и юбок «солнце-клеш» с аппликацией в виде пуделя вполне годились и для Бродвея.

Когда стало ясно, что мне придется делить с кем-то свою лучшую подругу Шайлу, я попыталась подавить ревность. Мне пришлось приспосабливаться к их новым общим вкусам («хорошо, что не Netflix») ^[3] и тянуться за ними, когда они впервые выпили на вечеринке театральной труппы («пиво перед ликером развозит капитально!»). В общем, это сработало, и к восьмому классу мы слились воедино.

Но на протяжении последнего года жизни Шайлы мы с Никки втайне боролись за ее внимание, не выпуская друг друга из поля зрения. Глупо, конечно, потому что Шайла терпеть не могла игры в любимчиков. Она была верна нам обеим. Когда она умерла, мы с Никки из закадычных соперниц превратились в неразлучных подруг. Звено, что соединяло нас, оказалось разорванным, поэтому мы выковали новую связь. Напряженность в наших отношениях испарилась, мы как будто осиротели и остро стали нуждаться друг в друге. С тех пор Никки стала моей Шайлой. А я – Шайлой для нее.

– С красной фасолью – мои любимые, – говорит она, разворачивая батончик и закидывая его в рот. Я тянусь к коробке и выбираю батончик в ярко-розовой обертке. Слизываю с ладони липкую сладость.

– Не-а, – говорю я. – Нет ничего лучше клубники.

– Только если в сочетании с матча ^[4].

– Пф. Ну ты и сноб.

– Это называется иметь вкус!

– А как насчет темного шоколада?

Никки жует, обдумывая мое предложение.

– Простой. Классический. Тогда – да.

– Это культовый продукт.

– Как и мы. – Никки сверкает ослепительной улыбкой и разворачивает обертку цвета лаванды. – Жизнь слишком коротка, чтобы наслаждаться только одним вкусом.

– С этим не поспоришь.

Жужжащий гул кафетерия превращается в рев. Я оборачиваюсь и вижу, что мальчишки неторопливо идут к нам. Девяти- и десятиклассники разбегаются в стороны, уступая им дорогу. Роберт на несколько шагов опережает остальных, лавируя между столиками. Генри не слишком отстает от него. Его рюкзак перекинут через плечо, густые волосы песочного цвета аккуратно спадают набок, галстук свободно болтается на шее. Генри приветствует кулаком о кулак Тофера Гарднера – коренастого прыщавого одиннадцатиклассника из Игроков, – жаждущего его внимания. Квентин замыкает шествие, на ходу подмигивая какой-то симпатичной десятикласснице из бейсбольной команды. Малышка краснеет как помидор. Роберт первым плюхается на свое место и, срывая крышку с бутылки газировки, разом осушает ее наполовину.

– Привет, детка, – говорит Генри, усаживаясь рядом со мной. Он прижимается губами к маленькой треугольной впадинке над моей ключицей. Дрожь пробегает по моим конечностям, и я слышу, как ахают за столиком позади нас. Группа девятиклассниц в длинноватых юбках, захвативших места в первом ряду, смотрят на нас широко распахнутыми глазами. Напрасно они думают, что могут претендовать на этот столик в течение всего года. Он тоже зарезервирован для нас. Мы отдадим его Игрокам-новичкам в качестве подарка. Они скоро это увидят.

Ну а пока девчонки хихикают, перешептываются за сложенными чашечкой ладонями, поглядывая в нашу сторону.

Марла шлепается на свое место, и вот мы снова все вместе. Сидим просторно, поскольку столы рассчитаны на восьмерых. А с нами уже нет Шайлы и Грэма. Но мы научились рассредоточиваться, занимая больше места, чем нужно. Это помогает. И теперь, когда все Игроки в сборе, игра продолжается.