Слепой. Человек в черном - Андрей Воронин Страница 3

— Я просила тебя, не называть меня цыпой! — вдруг вспылила Закревская и покраснела.

— О, такой ты мне нравишься еще больше! Ты меня возбуждаешь… — проговорил Чуб полушепотом, буквально съедая хищным взглядом Закревскую.

Та вскочила.

— Мама, я пришел! — послышался снизу звонкий, чуть ломкий, смеющийся голос Вадика.

Он стоял на аккуратно постриженной лужайке, возле темно-зеленой туи, с ярко-красным скейтом в руках. На нем были порванные джинсы, заношенная выцветшая черная майка и черная кепка с красным черепом над козырьком, из-под которой во все стороны торчали темные, почти до плеч волосы. В его огромных, оттененных длинными ресницами светло-серых глазах читались немой вопрос и одновременно вызов.

Закревская и Чуб в буквальном смысле онемели от неожиданности.

Мало того, что они оба были уверены в том, что Вадик, как всегда в такую пору, спит у себя в комнате, так еще получалось, что, стоя внизу под террасой, он мог слышать весь их разговор. Ведь они, сидя за столиком, смотрели лишь вдаль, на выплывающее из-за леса солнце, ну и друг на друга, конечно… А тут вдруг такой сюрприз…

— Ты что так рано встал? — спросила Закревская, первой придя в себя.

— А я и не ложился… — пожал плечами Вадик.

— То есть как это не ложился? — возмутилась Закревская.

— Да так, тусовался в городе. На последний автобус не успел…

— Я же тебе дала деньги на такси! Я же тебя просила: обязательно приезжай домой!

— Я и приехал домой…

— Я просила приезжать домой ночью, то есть вечером, а не утром! Зачем я тогда тебе деньги на такси давала?!

— Я их сэкономил. Дождался, пока автобусы начнут ходить, и приехал! Ты меня похвалить должна. Видишь, какой у тебя экономный сын! Ты по праву можешь мною гордиться! — высокопарно, но с явной издевкой заявил Вадик.

— Перестань ерничать! — нервно воскликнула Закревская, заливаясь краской. Будучи натуральной блондинкой, она при малейшем возбуждении краснела с головы до пяток.

— Как ты разговариваешь с матерью! — рявкнул Чуб.

— А ты вообще заткнись! Кто ты такой, чтоб мне указывать! — огрызнулся Вадик. — Тоже мне, папочка выискался!

— Слышь, парень, ты мать пожалей! Если сейчас не заткнешься, я сам тебя заткну! — пригрозил Чуб, бледнея и изо всех сил сжимая железные поручни.

— Не надо, Денис, подожди, мы сами разберемся! — повернулась к нему Закревская.

— Ой, сейчас расплачусь! Герой-любовник и смущенная Джульетта! — хмыкнул Вадик и, вздохнув, вдруг как-то резко обмяк, пошатнулся и тихо добавил: — Ладно. Я спать…

И, пустив скейт по дорожке, направился к дому.

— Ну, я сейчас ему покажу! — решительно выдохнул Чуб.

— Не надо. Пусть выспится… Я вернусь — мы с ним поговорим, — остановила Чуба Закревская.

— Хорошо, пусть выспится. Но ты потом не реви в подушку и не ной, что парень пропадает, — сказал Чуб, хрустнув пальцами.

— Я сегодня целый день буду в офисе, а ты помотайся по городу, попробуй все-таки найти гувернера и лагерь… — вздохнула Закревская и, поцеловав Чуба, ласково проворковала: — Не злись, Чубик. Ночь и правда была волшебной. Ты был на высоте. И я, надеюсь, тоже…

— Безусловно… — усмехнулся Чуб и добавил: — Я пошел к машине.

— Да, дай мне, как всегда, пять минут, и в дорогу, — пробормотала Закревская и вдруг остановилась и с тревогой прошептала: — Как ты думаешь, он слышал о нашем разговоре? О лагере, гувернере?..

— Кто «он»?

— Да Вадик, конечно.

— Вряд ли… Если бы он слышал, то нам бы такой концерт закатил!

— Ладно, будем надеяться, что он ничего не слышал, — махнула рукой Закревская.

Всю дорогу до города они молча слушали музыку и думали каждый о своем.

Чуб наслаждался тем, как легко и приятно управлять недавно купленным с его подачи и на него записанным серебристым «БМВ». Насчет лагеря и гувернера он раньше времени не заморачивался, потому что был уверен в том, что у него, за что бы он ни взялся, все пойдет как по маслу.

А госпожа Закревская, Верунчик, как называл он ее теперь, похоже, и правда увязла, как муха в сиропе… Ночь любви — и из нее можно веревки вить. И эту новую машину он покупал уже не как шофер, а как хозяин. Теперь, если вдруг даже им и придется разбежаться, машина останется ему. И дом она тоже скоро перепишет на него. У нее в бизнесе начались какие-то там проблемы. И она очень боится, что дом могут забрать. А ему-то что… Чтобы женщина не уставала делать тебе подарки, никогда не показывай, как ты их ценишь и ценишь ли их вообще.

Поэтому Чуб как-то, когда Закревская предложила заехать в бутик купить ему фирменные джинсы, только плечами пожал. Мол, если тебе так хочется, давай купим, но я и на рынке или в секонд-хенде купить могу.

Она купила ему модный костюм.

— Ладно, раз тебе стыдно со мной в джинсах ходить, надену костюм и бабочку.

Иногда она даже извинялась за то, что ему подарок сделала.

И машину эту он тоже принял, лишь слегка поведя плечами. Так что Закревская еще долго выясняла, может, ему цвет не подошел или марка не та. Хоть выбирали в автосалоне новейшую модель.

Эта его сдержанность и холодность убедила Закревскую в одном: Чубик действительно ее любит и его поступками руководит не расчет, а истинные чувства.

И вот теперь он был в паре шагов от узаконенного владения не только «движимостью», то есть автомобилем, но и недвижимостью, то есть домом на Рублевке.

Госпожа Закревская никогда не садилась на переднее сиденье. Чтобы настроиться на работу. Дорога до столицы для нее была переходным рубежом от личной жизни к бизнесу. Она, как женщина волевая и решительная, как истинная бизнесвумен, умела четко отделять личное от общественного. Хотя до последнего времени, до встречи с Чубом, бизнес как раз и был ее личным делом. Но теперь, чтобы принимать правильные решения, она должна, просто обязана была иметь холодную голову. А для этого нужно было унять и свое сердце, и свою жадную до утех плоть.

Фирма, которая досталась ей от мужа, занималась поставкой стройматериалов. И поскольку поставщики у них были проверенные и надежные, заказчиков хватало. Но в последнее время один за одним сорвалось несколько очень выгодных заказов. И как сказал Пал Палыч, который был правой рукой еще ее покойного мужа, скорее всего, происходящее было связано с утечкой информации. Он даже с ее разрешения установил прослушку на телефонах и слежку за ключевыми в их фирме работниками. Однако пока что так и не удалось выяснить, кто же сливал информацию конкурентам, которые успели перехватить едва ли не самых выгодных заказчиков.

Закревской и в голову не приходило, что ее с виду туповатый, но как любовник непревзойденный Чубик ведет двойную игру. И что именно из-за него сорвались с крючка заказчики.