Двойная страховка - Эрл Стенли Гарднер Страница 3

— Она не знает шифра?

— Комбинация известна только мне, — уверенно ответилДеварест.

— И что вы предприняли?

— Я объявил медсестре, что должен быть дома до двух часов,поручил ей дежурить у телефона и фиксировать срочные вызовы. Я очень торопился,не успел даже перекусить, выпил только несколько чашек кофе.

Около часа приехал домой, сразу помчался вверх по лестнице,перепрыгивая через ступеньки…

— Где была в это время ваша жена?

— Мы вместе вошли в кабинет.

— И открыли сейф? — спросила Берта.

— Да… Драгоценности исчезли.

— Может быть, пропало еще что-нибудь?

Доктор взглянул на нее с тем же выражением, с каким нарыбалке Берта следила за леской, и бросил отрывисто:

— Нет. Только коробочка с драгоценностями. В сейфе почтиничего не было, кроме старых квитанций, — я храню их на всякий случай. Да, изаписи исследований… в области нефрита…

— Можете определить точно, где находилась ваша жена, когдавы открывали сейф?

— Она стояла в дверях.

— Может ли быть, что вы не заперли сейф после того, какположили туда драгоценности? — предположила Берта.

— Нет. Это исключено.

— Я так понимаю, что сейф совершенно исправен?

— Да. Тот, кто открыл его, оказывается, знал комбинацию…

— Каким же образом он мог ее узнать?

— Понятия не имею. Но… мы знаем, кто это мог сделать…вообще, кто мог украсть. Точнее говоря, мы знаем того, кому известно, кто этосделал.

— И кто же это?

— Молодая женщина, секретарша моей жены, мисс Нолли Старр…Бывают состояния души, когда вы словно не доверяете собственным ощущениям, —продолжал доктор. — Вы протираете глаза — не во сне ли вам все привиделось?.. Ячувствовал себя точно так, когда открыл сейф. Моя жена, естественно,набросилась на меня с вопросами. Я восстановил все подробности — припомнил, какположил коробочки с драгоценностями в сейф, как набрал комбинацию…

— Какое отношение ко всему этому имеет мисс Старр?

— Моя жена обратилась к мисс Старр и велела ей уведомитьполицию о краже.

— И что же дальше?

— Прошел час, полиция не появилась. Моя жена попыталасьустановить причину задержки. Она позвонила, чтобы вызвать мисс Старр, но…секретарша исчезла.

В полицию, как выяснилось, никто не звонил. У Нолли оказалсяцелый час, чтобы скрыться.

— А потом?

— Потом пришли полицейские. Они искали отпечатки пальцев иобнаружили, что кто-то открыл сейф, обернув руку в промасленную тряпку. Вкомнате мисс Старр в пустой банке из-под сливок нашли испачканную тряпку.

— Ту самую? — спросил я.

— Да. Так считала полиция. Тряпка была испачкана ружейныммаслом. Его следы были обнаружены и на ручке сейфа. Бутылка с этим маслом,наполовину пустая, оказалась в комнате мисс Старр. Там все свидетельствовало опоспешном бегстве. Нолли не взяла с собой ничего — даже туалетныхпринадлежностей, включая зубную щетку.

— И полиция не нашла секретаршу? — спросила Берта.

— Пока нет.

— А что вы хотите от нас?

Доктор медлил с ответом, он обозревал океанские дали.

Наконец сказал:

— Если бы я вас не встретил, я, может быть, не стал быввязываться в это дело. Но раз уж так получилось…

Разыскав мисс Старр до того, как это сделает полиция, вымогли бы передать ей, что в ее интересах вернуть пропажу. В таком случаесторона, потерпевшая ущерб, сочтет себя удовлетворенной. А вы… вы получитеприличный гонорар.

— Хотите сказать, что не станете ее преследовать, если онавозвратит драгоценности?

— Да, — сказал доктор. — И даже готов вручить ей некоевознаграждение.

— Какую сумму, например?

— Тысячу долларов.

Доктор стоял на покачивающейся палубе, ожидая реакции Берты.Я знал, что у нее на уме. Молчание затянулось. Но вот прозвучал ее вопрос:

— А сколько получим мы?

Доктор Деварест пригласил меня пообедать в семейном кругу. Ябыл представлен его жене как частный детектив, который был нанят для того,чтобы — как выразился доктор — «повысить активность расследования, действуяпараллельно с полицией».

Его дом подтверждал мое впечатление о хозяине.

Чтобы построить такой дом и обставить его таким образом,нужна была куча денег. Здание в испанском стиле — белая штукатурка, краснаячерепица, обилие декоративных элементов, умелое использование природныхусловий. Веранды с чугунными узорчатыми решетками, яркие ковры, огромные окна сзеркальными стеклами, роскошными, тяжелыми портьерами, множеством ванных комнати помещений для прислуги.

Вокруг дома раскинулся сад — фонтаны, золотые рыбки, умелорасположенные островки зарослей кактусов…

Во всем ухоженность и порядок.

За обедом было слишком много еды — дорогой и изысканной.

Миссис Деварест — дама с двойным подбородком и выпученнымиглазами — демонстрировала явное пристрастие к спиртному, вкусной еде ибессмысленным замечаниям. Ее звали Колетта.

В доме жили два ее родственника.

Джим Тимли — загорелый молодой человек с темными, короткоостриженными прямыми волосами. Наметившаяся лысина, видимо, портила емунастроение, и, считая главным ее виновником шляпы, Джим привык обходиться безних. Выглядел он неплохо: ясный, открытый взгляд, светло-карие глаза, губыхорошей формы, белозубая улыбка, спортивная выправка. Про занятия спортомговорило и крепкое рукопожатие. Сын покойного брата, Тимли приходилсяплемянником миссис Деварест.

Была там и племянница хозяйки — миссис Надин Крой, матьтрехлетней Селмы. Девочка рано поужинала в детской, ее отправили спать, и в тотпервый вечер я ее так и не увидел. С матерью же Селмы, дочерью сестры Колет —ты, — познакомился. Надин, по-видимому, была вполне обеспечена. Женщина безмалого тридцати лет, она соблюдала диету и следила за своей фигурой. У нее былибольшие черные глаза, смотревшие на мир, как мне показалось, с некоторойтревогой. Манеры скромные, сдержанные… Где находится мистер Крой? О нем никтоничего не сказал, а я не задавал никаких вопросов.

Я увидел и дворецкого с деревянной физиономией, увидел иневзрачные лица разных служанок. И прелестную, превосходно сложенную горничнуюЖанетт. Я установил также, что у миссис Деварест есть шофер, но в тот вечер онотсутствовал, был свободным. Миссис Деварест не могла обходиться без слуг.Мистер Деварест, напротив, не любил прибегать к посторонней помощи. Он любилуединение, которое не часто ему выпадало: пациенты редко оставляли его в покое.