Душной ночью в Каролине. Пять осколков нефрита - Джон Болл Страница 29

— Вы тогда уже были настоящим детективом? — спросил Энди.

— Нет, но я к тому времени прослужил пять лет в полиции и мне решили дать возможность отличиться. Наркодельцов, которые поставляли в Пасадену героин, вычислил чистильщик обуви, работавший в центре города. Однажды он трудился над туфлями одного солидного джентльмена, который в это время сосредоточенно читал газету. К чистильщику подошел другой джентльмен и вроде стал ждать своей очереди. Первый встал, освобождая место, и передал ему свою прочитанную газету. Ты спросишь, чем они себя выдали? А тем, что туфли первого, когда он садился, не нуждались в чистке. Они сияли как зеркало.

— Вы их потом выследили и арестовали?

— Нет, это сделали другие, — ответил Тиббз. — А я был тем самым чистильщиком. Разумеется, они ничего не заподозрили. Ведь никому не могло прийти в голову, что негр-чистильщик может оказаться полицейским.

— Значит, если бы вы были белым, ничего бы не получилось?

— Наверное, — согласился Тиббз. — Но их все равно рано или поздно поймали бы. — Он посмотрел на мальчика. — Вот таким было мое первое дело.

Энди пытался есть, но это у него получалось неважно. Задача была сложная: не пронести вилку мимо рта, не сводя при этом глаз с сидящего рядом настоящего «живого» детектива.

Закончив ужин, Тиббз заторопился, сказал, что у него еще много работы. Распрощался с хозяевами и вышел из дома. До гаража, где стояла машина, надо было пройти квартал, и он двинулся по темной пустынной улице, обдумывая, что делать дальше. Работа предстояла не из приятных и обещала трудности. Но Вирджил много лет назад усвоил правило: профессионал не должен бояться трудностей. Просто здесь, на Юге, все было намного сложнее.

Погруженный в размышления, он слишком поздно уловил подозрительные шорохи сзади и резко развернулся, чуть не столкнувшись с двумя белыми громилами. У одного в руке была деревянная дубинка, и он тут же ею замахнулся. Тиббз сделал рывок и ударил левым плечом ему под мышку. Громила выронил дубинку, и Тиббз мастерски провел прием дзюдо. Противник был тяжелее, однако детектив с поразительной ловкостью успел ухватить его за руку и перебросить через плечо.

Громила со стоном шлепнулся на мостовую, сильно ударившись затылком, а Тиббз метнулся ко второму. Этот был еще здоровее, но неуклюжий. Он смело встретил негра, видимо, надеясь на свои огромные кулаки, но тот увернулся от сильного бокового удара и провел другой прием. Громила завопил и тяжело рухнул на асфальт. Тиббз подобрал дубинку, повернулся и увидел прибежавшего на шум Энди. Мальчик испуганно таращил глаза.

— Энди, беги к отцу! Пусть вызовет полицию.

Через несколько минут к Тиббзу прибежал Джесс, яростно сжимая кулаки.

— Они выезжают, скоро будут здесь. Хорошо, что я поставил телефон, чтобы звонили насчет ремонта.

Он с ненавистью оглядел лежащих на мостовой белых громил.

— Они пытались напасть на меня сзади, — пояснил Тиббз. — Наверное, думали, что завалить негра просто.

Вскоре со стороны шоссе донеслись звуки полицейской сирены. Из-за поворота выехал патрульный автомобиль с включенным красным проблесковым маячком и остановился у тротуара рядом Джессом и Тиббзом. Двое вылезших из машины полицейских были ему незнакомы. Он указал на лежащих на мостовой белых громил.

— Вооруженное нападение. Обвинения я оформлю, когда приедем в участок.

— Какие ты оформишь обвинения? — удивился один полицейский.

— Это, наверное, Вирджил, — предположил его напарник.

Тиббз кивнул:

— Да, я Вирджил. С тем, что справа, осторожнее. Вероятно, у него вывихнута рука. Или сломана.

В участке их встретил Гиллеспи.

— Что случилось?

— Я ужинал у Джесса, механика, с которым вы меня свели, — пояснил Вирджил. — А потом, когда вышел к машине, на меня кинулись эти двое. Один с деревянной дубинкой.

Гиллеспи кивнул. Казалось, он был доволен этим сообщением.

— Давайте их ко мне!

В кабинете шеф сел за стол и молча примерно с минуту разглядывал негодяев. Затем набрал в легкие воздух и огласил комнату своим громовым голосом:

— Отвечайте, подонки, кто из вас написал мне это письмецо?

Позвонил дежурный.

— Шеф, пришел доктор, за которым вы посылали.

— Веди его сюда! — распорядился Гиллеспи.

Через несколько секунд дежурный ввел в кабинет высокого пожилого негра с черным саквояжем в руке.

— Я доктор Хардинг, — представился он.

Гиллеспи ткнул пальцем в сторону одного из задержанных, прижимавшего к груди поврежденную руку:

— Займись этим. — Он посмотрел на Вирджила. — Когда мне доложили, что на тебя напали двое парней, я не сомневался, кому нужен доктор, и велел дежурному вызвать цветного. Ну а раз уж он здесь, может поработать и с этими подонками.

Давно привыкший к подобным речам, доктор Хардинг наклонился над пациентом.

— Его надо отвести куда-нибудь, где можно лечь.

— Убери от меня свои грязные руки, — прошипел пациент. — Пусть вызовут моего доктора.

— Заткнись, ублюдок! — рявкнул Гиллеспи. — В своем поганом письме ты указывал, что мне делать, и теперь тоже? Закон предписывает нам вызвать к тебе доктора. Вот он.

— Долго ты в этом городе не продержишься! — бросил в ответ белый негодяй.

Гиллеспи хлопнул ладонью по столу.

— Ну хватит! — Он посмотрел на дежурного. — Веди задержанного в камеру, пусть доктор осмотрит его там.

Затем Гиллеспи занялся вторым:

— Давай, выкладывай насчет письма. Чья это затея? Говори, а то хуже будет.

— Ничего не будет, — огрызнулся тот. — Меня станут судить присяжные, и ты знаешь, чем это закончится.

— Знаю, на что ты намекаешь, — пробурчал Гиллеспи. — Но если ты такой умник, то слушай. Завтра во всех газетах появится новость, как двое белых быков накинулись на цветного, который в два раза слабее каждого из них, и он их разделал под орех. Потом посмотрим, какой вид будет у твоих присяжных.

— А мы заявим, что он и его черный дружок, здоровенный лоб, набросились на нас с палками. Мы спокойно шли по своим делам, никого не трогали, и тут они…

— Ну да, два уважаемых законопослушных гражданина, — усмехнулся Гиллеспи, — спокойно шли по своим делам вечером в негритянском квартале. Шли в негритянский бордель, а эти два бандита взяли и расквасили им рожи. Ты этой историей меня растрогал. Я сейчас заплачу.

— Больше я ничего говорить не буду. — Белый негодяй замолчал, поджав губы.

Гиллеспи обратился к Вирджилу:

— Где ты так научился драться?

— У одного мудрого человека по имени Такахаси. Негром его не назовешь, но и белым тоже. — Тиббз посмотрел на шефа полиции. — Позвольте мне уйти, надо завершать дело.