Тень Ирода - Чингиз Абдуллаев Страница 29

— Здесь перечислены фамилии и проставлены конкретные суммы.Очевидно, это люди, с которыми у Лысого были дела, — понял Славин,передавая бумаги Виноградову. — Перепиши все фамилии.

Он поднял следующий лист. На нем было всего два имени.«Савелий Мещеряков», — прочел он. И сумма — двадцать тысяч долларов. Под деньгамибыл поставлен крест и надпись — «Возвращены». И какое-то непонятное число.Затем шло другое имя — Сергей Ха-лаев, и снова сумма и число. И та же надпись«Возвращены».

— Что бы это могло означать? — спросилследователь.

— Я думал, вы знаете, — пожал плечамиподполковник. — Во всяком случае, нечто очень важное, если он спрятал этилисты бумаги так далеко. Дима, перепиши все в точности. Еще лучше,сфотографируй.

— Да, конечно, — отозвался Виноградов. На третьемлисте была фамилия, которая заставила Славина на миг даже оглянуться. Ониспугался, что, кроме него, эту фамилию узнает и следователь. На бумаге стояло:«Матвей Рогожин». Это был один из старших офицеров особой инспекции ФСБ. Ониоднажды встречались, и он помнил это имя. Рогожин обычно занимался работой сагентами. Он давно работал в контрразведке, еще с восемьдесят второго года.Кроме Славина, эту фамилию мог знать и Орловский. Подполковник, взглянув налист, молча передал его Виноградову. Тот поднял голову.

— Переписать? — спросил ничего не подозревавшийДима.

— Да — Он все-таки надеялся, что Орловский непосмотрит. Но майор был настырный и упрямый. Он наклонился над бумагой, прочелимя и, подняв голову ошеломленно посмотрел на Славина. Видимо, что-то вовзгляде подполковника сказало ему, что нужно молчать. И он не стал задаватьникаких вопросов. А следователь громко прочел неизвестное для него имя.

— Рогожин. Матвей Рогожин. Наверно, тоже бандюга,какой-нибудь из его сообщников.

Рядом с фамилией Рогожина не было никаких цифр и слов.Просто одна его фамилия, и больше ничего.

И, наконец, на четвертом листке бумаги был еще целый рядфамилий. Видимо, Лысый перед смертью хотел застраховаться и решил такимнеобычным образом иметь для себя нечто вроде страховочного полиса.

С дачи они уезжали в первом часу ночи. В машине Агаевасотрудники ФСБ сидели молча. Виноградов устроился рядом с Гамзой впереди, аОрловский и Славин на заднем сиденье.

— Вы вспомнили, кто это был? — тихо спросилОрловский у подполковника. — Не беспокойтесь. У меня в кармане скеллер. Явзял на всякий случай один с собой. Нас не подслушают.

— Конечно, вспомнил, — так же тихо ответилСлавин. — Я давно его знаю. Он всегда занимается агентурными разработкамиподобных типов. Видимо, данные о том, что Лысый был информатором бывшего КГБ,соответствуют действительности. Меня больше интересуют другие две фамилии.Почему они тоже выделены на отдельном листке? И что это за цифры Двадцать тысячдолларов, я понял по значку на них И слово «возвращены» понятно. Но чтоозначают эти цифры? Пять и восемь. Что они означают? На четвертом листкефамилии других людей и тоже цифры — двадцать три, двадцать семь. Или это тожеденьги?

— Может, числа? — спросил услышавший их словаВиноградов.

— Какие числа? — не понял сразу Славин.

— Ну, числа месяца, — сказал Дима. И подполковниквдруг закричал:

— Стой, что ты сказал?

— Числа месяца, — повторил смущенно Виноградов.

— Дай мне копии этих листов, — попросил Славин и,вырвав их из рук старшего лейтенанта, возбужденно сказал: — Конечно, числа.Пятого числа произошел взрыв напротив «ОСТ-БАНКА». Восьмого взрыв был в метро.И оба раза деньги возвращены. Значит, этих парней уже нет в живых. А почему ихнет в живых?

— Они участвовали в этих акциях, — предположилОрловский. — И потом их убирали. Поэтому написано, что деньги «возвращены».

— Точно, — Славин посмотрел на другуюкопию. — Семен Исаев. Двадцать третье число. Значит, мы можем знать, ктоположит следующее взрывное устройство и когда. Черт возьми. Неужели все этоправда?

— Куда едем? — спросил Агаев.

— К Рогожину, — подал голос Орловский. —Прямо сейчас. У нас в запасе всего несколько дней.

— Верно, — согласился Славин. — Ты помнишьего домашний адрес?

— Нет, но можно узнать. Это не проблема. Он работал снашим Мишей, с которым очень дружил. Остановите, я сейчас позвоню, —предложил Орловский. Он вернулся через пять минут.

— Поехали на Авиамоторную, — сказал, усаживаясь вмашину. — Я же знал, что Мишка вспомнигего адрес.

Славин молчал. После стольких дней безуспешных поисков им наконецповезло. Удалось выйти на конкретных людей. И теперь он молчал, боясь сглазитьудачу.

Через полчаса они были на месте. Орловский решил идти сам,но Славин возразил. Он лучше знал Рогожина и решил переговорить с Матвеемлично. Правда, был уже второй час ночи, и для этого требовалось еще ифантастическое нахальство.

Он вышел из машины, и Орловский протянул ему что-то из окна.Славин взял и только тогда понял, что это был скеллер.

Поднявшись по лестнице на четвертый этаж, Славин позвонил.Никто не ответил. Он позвонил второй раз, и наконец за дверью послышалосьнедовольное ворчание::

— Кто там? — Это был Рогожин.

— Матвей, это я, Славин. Владимир Славин, — .громко сказал подполковник, видя, что хозяин квартиры смотрит на него вглазок. — У меня к тебе важное дело.

Дверь открылась.

— С ума сошел? — спросил Рогожин. — Ужевторой час ночи. Все давно спят.

— Извини, Матвей, — тихо сказал Славин, — ноу меня очень важное дело.

— Ну, проходи, — посторонился Рогожин, — разтакое важное. Только иди на кухню.

Подполковник прошел на кухню. Сел на узкий стул. Следомвошел хозяин квартиры. Он был по-прежнему в трусах и майке.

— Ну, говори, что случилось, — сказал Матвей,усаживаясь напротив.

— Матвей, — серьезно начал Славин, — у меня ктебе очень важное дело. Исключительно важное, иначе я не стал бы тебябеспокоить так поздно ночью. Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

— А без предисловий нельзя? — спросилРогожин. — Спать ведь хочу.

— Ты знал Игоря Лысого?

— Почему знал? Его убили, что ли?

— Да, застрелили вместе с телохранителями.

— Доигрался, подлец, — присвистнул Рогожин. —Ну, туда ему и дорога. Я его много раз предупреждал.

— Когда ты с ним виделся в последний раз?

— Это так важно для тебя?

— Очень.

— Месяца два назад, — признался Рогожин.

— Он же был тогда в розыске, — не поверилуслышанному Славин.