Револьвер для адвоката - Майкл Коннелли Страница 29

В ходе рассказа мне стало ясно, что я знал о Глории Дейтон далеко не все. Подтвердились и предыдущие подозрения: в последней сделке, которую я заключил для нее, мною лишь умело манипулировали. Внешне я изо всех сил продолжал притворяться, что Робертс не рассказала ничего нового, но в глубине души – даже спустя восемь лет – чувствовал, что мной воспользовались, я был марионеткой.

– Как долго вы, Глори и Трина были знакомы с Гектором до его ареста? – спросил я, когда история подошла к концу.

– Наверное, несколько лет.

– Каким образом вы узнали про его арест?

– Трина позвонила: по слухам, его взяло Управление по борьбе с наркотиками.

– Больше ничего не помните?

– Она еще сказала, что придется искать другой источник, так как Гектор в тюрьме. Я ответила, что мне это не интересно, я хочу завязать.

Я кивнул, пытаясь систематизировать полученные сведения и размышляя, какое они могли иметь отношение к той игре, которую затеял Фулгони.

– Мисс Робертс, вам знаком адвокат по имени Сильвестр Фулгони?

Наморщив лоб, она сказала «нет».

– И никогда о нем не слышали?

– Никогда.

Я нутром чуял, что Робертс нужна Фулгони, чтобы подтвердить уже имеющуюся у него информацию. Получалось, что вероятный источник этой информации – Трина Триxxx и, возможно, именно она обнародовала имя Глории Дейтон. Валенсуэла не упоминал про повестку Трине Рафферти… потому что Фулгони ее уже выслушал?

Я снова посмотрел на Кендалл.

– Вы когда-нибудь разговаривали с Глорией про Мойю или про полицейскую облаву?

Она покачала головой:

– Нет, кроме того, я думала, что она завязывает. Как-то раз она мне позвонила, сказала, что находится в клинике и собирается уехать из города, как только выйдет. Я из города не уезжала, зато ушла из бизнеса.

Я понимающе кивнул.

– А имя Джеймс Марко вам что-нибудь говорит?

Пытаясь что-то прочесть по ее лицу, я понял, что она довольно красива.

– Нет, а должно? – Робертс отрицательно покачала головой.

– Не знаю.

– Клиент? Большинство парней не называют настоящие имена. Вот если бы вы мне показали фотографию…

– Насколько мне известно, он федеральный агент. Полагаю, из Управления по борьбе с наркотиками.

Робертс снова покачала головой:

– Тогда я его не знаю. В то время я не была знакома ни с одним агентом из Управления по борьбе с наркотиками. Знавала нескольких девочек, которые работали на федералов. Хуже не бывает. Это пожизненно, понимаете, о чем я?

– Как информаторы?

– Если они в вас вцепились, потом не выйдешь. Не позволят. Сутенеры, и те лучше. А федералам только и надо, чтобы им таскали дела.

– Марко так заарканил Глорию?

– Мне она ничего не говорила.

– Но такое возможно?

– Все возможно. Тот, кто стучит федералам, не станет кричать об этом на каждом углу.

Да, тут не поспоришь. Я пытался придумать, какой вопрос задать следующим, но в голову ничего не шло.

– Чем вы занимаетесь сейчас? – наконец поинтересовался я. – То есть чем зарабатываете?

– Преподаю йогу. Открыла студию неподалеку, на бульваре. А сами чем сейчас занимаетесь?

Я понял, что мой обман вскрылся.

– Я вас знаю, – продолжила она. – Точно. Вы были адвокатом Глории. И вы вытащили того парня, который потом на машине убил двух людей.

– Да, – кивнул я, – тот самый адвокат… Простите мне этот фарс. Я пытаюсь понять, что случилось с Глорией и…

– Это сложно?

– Что сложно?

– Жить своим прошлым?

Ответить я не успел, так как раздался резкий стук в дверь, от которого все в комнате вздрогнули. Робертс подалась вперед, приготовившись встать, но я тихо сказал:

– Возможно, вы не захотите открывать.

Она застыла, наполовину приподнявшись из кресла, и прошептала в ответ:

– Почему?

– Думаю, вам принесли повестку. Адвокат Мойи – Фулгони – хочет зафиксировать в письменном виде ваши показания – как раз о том, о чем мы сейчас разговариваем.

Робертс испуганно осела в кресле. Я кивнул Эрлу, он встал и тихо прошел в прихожую, чтобы проверить мою догадку.

– Что мне делать? – прошептала Робертс.

– Сейчас – просто не открывать, – предложил я. – Повестку…

Более громкий стук эхом разнесся по дому.

– Повестку должны доставить вам лично. Пока вы избегаете посыльного, на нее можно нее реагировать. У вас есть черный ход? А то он может сидеть на улице, поджидая вас.

– Боже мой! Что же это творится?

В комнату вернулся Эрл. Он посмотрел через глазок.

– Валенсуэла? – шепотом спросил я.

Он кивнул в ответ, а я снова взглянул на Робертс.

– Если хотите, я могу принять повестку от вашего лица, а потом пойти к судье и ее аннулировать.

– В смысле?

– Выбросить. Убедиться, что вы с этим делом не связаны и не будете давать показания.

– И что я вам за это буду должна?

Я покачал головой:

– Ровным счетом ничего. Я сделаю это бесплатно. Вы помогли мне, я помогу вам. И не позволю вас втянуть.

Я сомневался, что смогу выполнить свое предложение. Но все равно его сделал, меня подтолкнул ее страх. Она с ужасом поняла, что от прошлого не сбежать. И меня это тронуло.

Снова раздался стук, и сейчас Валенсуэла позвал Робертс по имени. Эрл вернулся к глазку.

– У меня свое дело, – зашептала Робертс. – Клиенты. Они не знают, чем я занималась в прошлом. Если история всплывет, я…

Она готова была разрыдаться.

– Не волнуйтесь. Не допустим.

Не понимаю, зачем я давал эти обещания. Добиться того, что повестку признают недействительной – проще простого. Но Фулгони мог запросто начать процесс заново. И разве я в состоянии контролировать СМИ? В данный момент вся эта ситуация не попадала в поле зрения журналистов. Однако апелляция Мойи содержала обвинения в адрес правительства, и если это вынесут на публику, общественного внимания не избежать. А затронет возникший интерес таких второстепенных персонажей, как Кендалл Робертс, или нет, никому не известно. В любом случае не в моей власти это предотвратить.

К тому же оставалось дело Лакосса. Я еще сам не разобрался, как выстроить защиту клиента с учетом апелляции Мойи. Но как минимум я смогу совершить отвлекающий маневр, чтобы внести путаницу в линию обвинения и заставить присяжных задуматься и о других возможных сценариях.