Ангел из преисподней - Донна Кауфман Страница 29

– Давай зайдем в дом, – повторил он и отвернулся, но на крыльцо не поднялся, дожидаясь, пока она сделает это первой.

Блю не шелохнулась.

– Ты объяснишь мне, что здесь происходит?

Диего вздохнул.

– Прошу прощения, если тебя так утомляют мои вопросы, но я, понимаешь ли, в некотором недоумении. Меня похитили, связали по рукам и ногам, затем освободили и снова похитили. Мой прежний повар заявляет мне, что меня собираются убить, а нового кто-то ранит, когда он пытается меня защитить. И все эта заваруха, как выясняется, настолько серьезна, что в ней замешано даже правительство. Уж прости, если меня самую малость разбирает любопытство.

Диего подошел к ней. Только сейчас стало заметно, что он сильно припадает на одну ногу.

– Извини.

Блю уже завелась, и ее не так-то легко можно было успокоить.

– Извинениями ты не обойдешься, – отрезала она, но язвительный пыл ее тона поутих. – Я хочу, чтобы мне все объяснили. Неужели это необоснованное желание?

Он покачал головой.

– Нет. Но во всем этом замешаны такие дела, о которых тебе лучше не знать и которые я не…

– …не вправе обсуждать, – закончила она с раздраженным вздохом. – Послушай, если честно, я уже уста…

Диего оборвал ее на полуслове:

– Обещаю рассказать тебе все, что смогу. Но я предпочел бы сделать это в доме.

– Мне казалось, ты не даешь обещаний. – Она не смогла удержаться от колкости.

– Даю. Но только те, которые могу сдержать.

Блю молча смотрела на него несколько секунд, потом шумно выдохнула:

– Ладно. Пойдем. – Она сделала шаг вперед, но он остановил ее, взяв за локоть.

Едва она остановилась, он тут же ее отпустил. Блю не сказала бы наверняка, почему ей захотелось вернуть его руку. И уж точно не рискнула бы объяснить, почему ей так нужно было вновь увидеть его глаза. Укрыться в его объятиях.

– Как ты? В порядке? Они не тронули тебя, Блю?

Блю растрогали до глубины души тревога и нежность, прозвучавшие в его голосе. Она чуть не поддалась желанию прильнуть к нему, прижаться лицом к груди.

– Учитывая обстоятельства, можно считать, что я в порядке. – Она кивнула на его раненую руку. – Это ты принял на себя удар.

Он не ответил. Оба не двинулись с места. Блю стояла рядом с ним, прислушиваясь к его ровному дыханию, окунувшись в ощущение исходящей от него силы. Возможно ли, чтобы сомнение, холодное, рациональное, заполняло ее сознание, в то время как в сердце росла вера в него? Когда же она наконец затвердит те уроки, что преподносила ей жизнь?

Но ведь Диего Сантерра – далеко не Энтони. И ее влечение к нему невозможно так просто определить или объяснить, уж не говоря о том, чтобы сравнить с каким-нибудь другим чувством. Атмосфера между ними была насыщена почти ощутимой энергией.

Диего поднял здоровую руку и снова уронил, не прикоснувшись к Блю. Она сглотнула. Разочарование застряло комом в горле.

– Пойдем. Мне нужно дать отдых ноге.

Она опустила взгляд на его ноги. Он был в джинсах, и видимых повреждений вроде не было. Но хромота бросалась в глаза.

– Упал?

– Что-то вроде того.

Диего махнул рукой, предлагая ей идти первой. От Блю не ускользнуло, как он обвел пристальным взглядом окрестности, и вспомнила, что уже видела этот взгляд. Там, на вершине Красной скалы. Неужели это было всего лишь утром? Казалось, с тех пор прошла целая жизнь.

Она шагнула назад, остановилась рядом.

– Помочь?

– Все нормально.

Блю упорно держалась бок о бок с ним, приноравливаясь к его шагу. Он попытался было отстать, чтобы она оказалась впереди, но потом сдался и, ускорив шаг, быстро дошел до двери дома.

В тот миг, когда он взялся за ручку, Блю оглянулась.

– Они нас тут не найдут? – спросила она. Едва заметная улыбка блеснула на ее лице. – Кто бы там, к дьяволу, ни были эти «они».

– Не думаю.

– Уверенное «нет» меня бы больше устроило.

– Я стараюсь уберечь тебя от гибели, но лгать тебе не стану.

Диего повернул ручку и толкнул дверь. На этот раз Блю остановила его, накрыв ладонью его руку. Он был таким теплым, твердым, сильным. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности.

– Спасибо тебе. Честность значит для меня больше, чем многое другое… чем почти все остальное в жизни. И спасибо за то, что вызволил меня.

– Не меня благодари. Благодари Макшейна.

– Вряд ли ему нужна моя благодарность.

На лицо Диего набежало облачко, но теплота из голоса не исчезла.

– А что ты ему, собственно, сделала? Изображала из себя босса? Обычно он вызволяет прекрасных барышень из неприятностей с огромным удовольствием.

Блю прекрасно понимала, что была сейчас совсем не похожа на барышню из сказки, так что его комплимент с легкостью проигнорировала.

– Я всего-навсего пыталась вытянуть из него ответы на кое-какие вопросы, но он разговорчив так же, как ты. И я вовсе не изображала из себя босса. Он ведь, в конце концов, на меня не работает.

– Означает ли это, что я все еще не уволен?

Она улыбнулась.

– Не знаю. Знаю только, что ты не совсем «всего лишь повар». – Ее лицо омрачилось. – А кто? Что ты такое, Диего Сантерра?

Диего смотрел в ее глаза – и не находил ответа. Такой простой вопрос, а простого ответа нет.

– Я всего лишь человек, выполняющий свою работу. – Всеобъемлющая фраза – «человек, выполняющий свою работу».

Не больше и не меньше.

Под его пристальным взглядом Блю вздохнула, открыла нараспашку дверь и вошла в хижину, где ей предстояло прожить две недели. А ему предстояло убедить ее прожить здесь две недели, не объясняя причин. Да уж. Вот тебе и работа.

Радиопередатчик исчез. Должно быть, Макшейн вошел через заднюю дверь и унес его с собой. Вот и отлично, думал Диего, запирая переднюю дверь и проверяя замок на задней. Пусть Джон общается с остальными ребятами из «дюжины». Диего чувствовал, что сам он весь этот вечер будет занят по горло.

Блю оглядела по очереди небольшую гостиную с камином в углу, крошечную кухню, лестницу, ведущую в спальню наверху, закрытую дверь во вторую спальню. И снова повернулась лицом к Диего:

– Итак? Я жду объяснений.

– Твоя целеустремленность достойна восхищения.

– Знаю. Это самое ценное мое качество, – кивнула Блю и вернулась к тому, что ее интересовало. – Почему я здесь, Диего, и на кого ты работаешь? – Она вскинула руку: – Только не пичкай меня этой дурацкой сказочкой о дяде Сэме. В опасности оказалась моя жизнь, так что я имею право узнать хотя бы, кому понадобилось меня убивать, кто решил меня защитить и почему.