Месть подают холодной - Наталья Александрова Страница 29

После горячего душа стало легче, Света даже усмехнулась,вспоминая Николая, — тоже еще, герой-любовник! Небось и не вспомнит, кто унего ночью был. Может, и к лучшему, уж сама-то Света ему напоминать не будет.

Она расчесала мокрые волосы и пригляделась к себе в зеркале.Никакой косметики на чисто вымытом лице, и никакой прически — ничего неотвлекает — ни кудряшки, ни челка. В зеркале проступило просто лицо. Света непохожа на мать и сестру. У Ирки мордашка хорошенькая, глаза большие, серые, иволосы Вьются вокруг лица светлым ореолом. Приятно смотреть на Иришку. Но Светанаходила в лице сестры материнские черты, и видела, какой Ирка станет лет черездвадцать, конечно, если не уедет из этой страны. Черты ее расплывутся, потеряютформу, рано появятся морщины, двойной подбородок… Нет, у Светы не такое лицо.Взгляд прямой, жесткий даже, черты твердые, и все лицо поражает задумчивойсерьезностью. Именно женщинам с такими лицами можно доверить сообщать людямсерьезные события, происходящие в стране и в мире. Вот у Алены Багун тожесвоеобразное лицо — не скажешь, что правильные черты, но есть в них что-то,виден характер, а в характере ее, как и у Светы, присутствует твердый стержень,таких женщин просто так не собьешь с намеченной цели. И Камерному Алена простотак не спустит то, как он с ней разговаривал сегодня вечером.

Света надела халатик, похожий на тот, что был на Ирке, ивышла в коридор. Тут только она заметила в руках сестры бутылку шампанского.

— Ты что это, на ночь глядя? — недовольно спросилаона.

— А ты не догадываешься? — засмеялась Иришка.

— Неужели? — Света невольно прижала руки кколотившемуся сердцу.

— Ну да, ну да! Мне дали визу! — Ирка закружиласьпо комнате. — Открывай шампанское скорее!

— Покажи! — потребовала Света.

— Вот, смотри, — Ирка совала ей паспорт, —вон какая красивая. Ты подумай.

Сколько меня мариновали! Они, видишь ли, не хотят меняпускать в Англию, потому что я хорошо знаю язык и могу там остаться. Яразозлилась и говорю, что действительно могу там остаться, потому что выйдузамуж за Джулиана.

Я все сомневалась, а теперь назло им выйду!

Светлана, не слушая, рассматривала в паспорте разноцветныйквадратик. Господи! Наконец-то!

— Виза на четыре месяца, — стрекоталасестра, — как раз месяца полтора на сборы, а потом, в апреле, Джулианбудет в отпуске, и у них цветут рододендроны… Представляешь, целый лес цветущихрозовых, сиреневых, желтых… Выпьем за поездку!

Света залпом выпила шампанское и поставила бокал на стол.

— Ну вот что, — медленно начала она, — слушайменя внимательно, сестричка. Ты не будешь ждать полтора месяца, ты пойдешь забилетом завтра утром. И возьмешь его на послезавтра. И вещи соберешь за одиндень — барахла меньше будет. И улетишь в Туманный Альбион послезавтра, Джулиануя сама позвоню, чтобы встречал.

— Но как же.., так быстро? — растерянно спросилаИрка.

— Не перебивай! — отмахнулась Света. — Таквот, прилетишь к нему. А дальше.., говоришь, вы с ним не спали? Так вот, делайчто хочешь, хоть спиралью закрутись, но изволь уложить его в постель, и чтобытам все было в порядке, чтобы ему и думать было страшно — тебя обратноотпустить! Заруби себе на носу: никакая это у тебя не увеселительная поездка,ты уезжаешь отсюда, уезжаешь навсегда и сможешь приехать ненадолго погостить,только когда получишь тамошнее гражданство! И родителям его хоть задницу лижи,но изволь понравиться, чтобы они лучшей жены для своего сына не желали!

— Почему ты так хочешь от меня избавиться? —вскипела Ирка.

— Потому что для тебя это — единственный шанс житьнормальной человеческой жизнью! Вопрос закрыт, мы это тысячу раз обсуждали.Попробуй только вернуться — и я задушу тебя в аэропорту собственными руками!

— А вы? Как вы здесь будете жить? — закричалаИрка. — Я просто боюсь оставить на тебя маму, ты уморишь ее голодом!

— Дура, — спокойно ответила Света. — А ктосодержал ее все это время?

— Дело даже не в этом, — запинаясь, ответиласестра, — ты.., у тебя нет к ней никаких чувств, ты не можешь ей простить,что она не удержала отца.

— Да кто сейчас об этом будет думать?

Через десять-то лет? Ирка, не валяй дурака, поезжай, потомможет быть поздно. Даю тебе слово, что с матерью буду обращаться сносно, все жея ее родная дочь.

— Ну спасибо, — неожиданно раздался с порога голосматери. — О чем вы так яростно спорите в два часа ночи?

«Господи, хоть бы раз в жизни она поддержала меня!» —взмолилась Света.

И Бог внял ее мольбам.