Возьми удар на себя - Фридрих Незнанский Страница 29

— Здравствуйте, Людмила Васильевна. — Володя улыбнулся и покачал головой. — Напрасно вы вот так открываете двери, даже не спросив, кто пришел…

— Вы же звонили. — На улыбку она не ответила. — А к нам после того как Вася… как с Василием это случилось, никто не ходит… Почти никто…

Людмила отступила в сторону, пропуская Яковлева в довольно большую квадратную прихожую, до понятия «холл», однако, явно не дотягивающую.

— Обувь можете не снимать, у меня грязища, — виновато бросила женщина на ходу, направляясь к одной из трех дверей, выходивших сюда. — Не всегда успеваю вовремя убраться, из-за Машеньки… А тут Паша еще…

Что именно «Паша еще», пояснять она не стала, а Володя счел, что задавать вопросы прямо с порога нелепо, всему свое время.

Комната, в которую его провела хозяйка, впрочем, выглядела вполне, с его точки зрения, опрятно и, судя по всему, выполняла функции гостиной. Мебели — совсем немного, но гарнитур явно дорогой, сработанный, и совсем неплохо, под старину периода стиля рококо… Из дела Елагина, которое Яковлев успел внимательно просмотреть в прокуратуре Саргова, он знал, что Елагин был осужден с конфискацией имущества. В списке фигурировал загородный дом с довольно обширным участком, машина, кое-что по мелочам… Квартира, в которой он сейчас находился, в нем не фигурировала — как принадлежащая матери Людмилы Васильевны.

Василий Григорьевич Елагин даже не был здесь прописан — так и не выписался из материнской двушки, хотя с момента женитьбы жил именно тут, вместе с женой и дочкой. И судя по тому, насколько дорогой оказалась обстановка, обустраивался основательно… Что это — меры предосторожности или просто полное доверие к супруге и теще?

— Присаживайтесь, — вздохнула Людмила, кивнув на одно из двух кресел возле окна, между которыми стоял небольшой столик весьма тонкой работы, инкрустированный розовым перламутром — в тон портьерам. — Я сейчас…

Из гостиной, помимо двери, ведущей в прихожую, еще одна дверь вела в соседнюю комнату. Женщина осторожно, стараясь сделать это как можно тише, приоткрыла ее и выскользнула из комнаты.

«Очевидно, там сейчас спит ребенок…» — догадался Яковлев. И вскоре, вернувшись к нему и так же бесшумно, но тщательно прикрыв за собой дверь, хозяйка подтвердила его догадку.

— Машенька недавно уснула… Ночью я с ней почти не спала, после того как Васю арестовали, она стала очень беспокойная…

Яковлев отметил, что до сих пор Людмила Елагина не задала ни одного вопроса о цели его визита — ни по телефону, ни лично. Хотя даже простое любопытство заставило бы сделать это почти любого человека, услышавшего, что с ним хочет встретиться представитель МВД России… Что ж, возможно, эта хрупкая женщина-девочка просто слишком робкая или, услышав, что делом ее мужа заинтересовались в Москве, ощутила надежду на его скорое освобождение и теперь боится разочароваться прежде времени…

Людмила словно услышала его мысли, потому что заговорила первая:

— Вы меня извините, я действительно почти не спала сегодня ночь с малышкой, потому так и выгляжу, и чувствую себя неважно — я вообще плохо соображаю по утрам, потому что гипотоник… Пока кофе не выпью, мало что понимаю… Вы ведь из-за Васи приехали, да?

В серых глазах Елагиной вспыхнул и сразу же погас огонек надежды: очевидно, умом она понимала, что на самом деле надеяться ей особо не на что…

— В определенной степени — да, — поспешно произнес Яковлев, отводя глаза. — Вот, кстати, мое удостоверение, а то мы с вами никак не сведем знакомство окончательно…

Людмила бросила недолгий, безразличный взгляд на документ, явно думая о чем-то своем и совершенно не интересуясь им.

— Меня зовут Владимир Владимирович, — он решил продублировать записанное черным по белому в удостоверении, поняв, что Елагина и впрямь относится к людям, не умеющим схватывать информацию на лету. — Я занят расследованием дела, косвенно связанного с делом вашего мужа…

— Да? — В ее глазах наконец мелькнула искорка интереса. — Неужели этот подонок Урюпов все-таки погорел?

— Урюпов?..

— Ну да, бывший Васин зам… Мы с Павликом и с Васиным адвокатом ни секунды не сомневаемся, что моего мужа подставили, понимаете? Подставили!.. И кто, кроме Урюпова, мог это сделать? Никто!.. Вы же наверняка знаете, что именно он сейчас занял Васечкину должность, правда, пока «и. о.», но это только пока, до выборов…

Людмила, казалось, оживала с каждым произнесенным ею словом, бледные щеки порозовели, в глазах утвердился горячий, сухой огонек.

— Не сомневайтесь, все это организовал именно он… он!.. И бизнесмена этого проклятого из Москвы вашей — тоже он… А дядю Федю… Федора Ипатьевича они наверняка обманули!.. Не знаю как, но обманули… — Румянец на щеках Людмилы вспыхнул еще ярче и, смущенно помявшись, она пробормотала: — Я его сгоряча выгнала… Теперь жалею…

Володя понимал, что самое лучшее сейчас — дать Елагиной выговориться и только потом задавать вопросы.

— Конечно, и бизнесмен этот — настоящий подонок, но Урюпов — хуже, хуже в тысячу раз! Он всегда завидовал Васе, всегда!..

Она умолкла так же внезапно, как заговорила, и опустила глаза в пол, съежилась, точно ожидая, что Яковлев ее сейчас ударит…

— Людмила Васильевна, — мягко сказал Володя, — в целом я с вами согласен насчет того, что вашего мужа подставили… Но согласитесь, что взятка, тем не менее, имела место… Верно?

Она немного помолчала, потом подняла на Яковлева глаза, вновь усталые и безразличные.

— Вы мне, наверное, не поверите, но с Васей это случилось один-единственный раз в жизни… Конечно, я все понимаю… И если бы у Василия был другой выход!.. Все вышло из-за…

— Я уже знаю почему, — торопливо прервал ее Владимир.

— А-а-а… Ну да, кажется, все уже знают… Павлик у нас непутевый, но Вася его очень любит, понимаете?.. Он его намного старше, отец у них умер, когда Паше всего четыре года было… Вот они с моей покойной свекровью его и избаловали вдвоем… на свою голову… Хотя от природы Паша совсем неплохой, безвольный только…

— Скажите, Людмила Васильевна, в последнее время ваш деверь не уезжал из города?

— Павел? — Она явно удивилась. — Нет, ему не до этого было, вы же знаете наших бюрократов… Пока мы переписали на него квартиру, пока нашли покупателя…

— Покупателя?

— Вы, видимо, не в курсе, — Елагина вздохнула. — Мы ведь после суда и похорон свекрови совсем без денег остались: Васин счет был арестован и пошел государству… Что было делать? Я из-за Машеньки работать пока не могу, Паша… Словом, работы у нас в городе очень мало, он до сих пор не может устроиться, тем более все знают, что он иногда пьет… Васенька сам нам велел продать квартиру, а Паша теперь с нами живет…

Она автоматически покосилась на дверь, ведущую в прихожую.

— Так он сейчас здесь? — удивился Яковлев.