Кот особого назначения - Наталья Александрова Страница 29

«Как интересно, – подумала Лола, усаживаясь на стул сбольшой осторожностью, – если бы я родилась лет на двадцать раньше, то ябы конечно тоже стала актрисой. Это – мое призвание, это – навсегда, что бы тамЛенька не говорил. И тогда вполне возможно я бы играла в какой-нибудьпроизводственной пьесе председателя профкома. Где-то я такое видела – онадолжна сидеть за письменным столом, а над ней – красное знамя победителясоциалистического соревнования, а он – вообще-то хороший, но политическинеподкованный, и за три действия пьесы она его перевоспитывает, и в конце оницелуются под знаменем. Или наоборот – он председатель профкома, а она –легкомысленная сотрудница. Он в нее влюбился и поднял до себя, в конце онастановится профсоюзной активисткой, и опять-таки они целуются под знаменем. Иназвание пьесы к примеру „Профсоюзная любовь“… Ужас какой…»

Тут Лолины мечтания были прерваны странной процессией. Вконце коридора появился немолодой, но достаточно крепкий мужчина, который несподмышкой большой портрет в траурной раме. Следом выступали две грудастыететки, похожие как родные сестры, только одна – крашеная блондинка, а вторая –крашеная рыжая. На блондинке был синий костюм, на рыжей – конечно же, зеленый.Блондинка несла пучок черных траурных лент, а рыжая – горшок с буйно полыхавшейгеранью. Проходя мимо, мужчина уставился на Лолу. Хоть костюмчик кирпичногоцвета и был скромен, но юбка достаточно коротка, а когда Лола села и, забывшисьположила ногу на ногу, взору мужчины предстали очень соблазнительные ножки.

Дядечка был хоть и немолод, но вполне еще крепок. Онплотоядно поглядел на Лолу и спросил медовым голосом:

– Вы, девушка, ко мне?

Лола не ответила, потому что уставилась на портрет. С негосмотрело на Лолу очень знакомое лицо – узколобое, с нависшими надбровнымидугами, с волевым ртом. Несомненно, именно этого человека видела Лола накассете, которую они с Леней увели у двух сотрудников НПО «Мезон». Это еготащил на себе другой человек. Только здесь, на портрете, лицо было болеегладким и молодым, волосы опять же, не такие редкие. Все понятно, подумалаЛола, взяли фотографию поприличнее.

– Так вы ко мне? – настаивал дядечка, судя повсему председатель профкома.

– Нет, – очнулась Лола, – я в отдел кадров…Дядечка поглядел на Лолу с разочарованием, а тетки – со злобой, Лоле показалосьдаже, что сейчас одна из них запустит горшком с геранью, но та просто с силойзахлопнула дверь.

Лола на всякий случай переместилась подальше. Следовалосрочно выяснить, кто такой мужчина на портрете. И отчего он умер.

Тут появилась в коридоре бабуся в синем сатиновом халате и втапочках на резиновом ходу. Бабуся несла ведро с водой и устроилась рядом сЛолой отдохнуть.

– Сидишь? – спросила она, – ждешь кого?

– Да так… – неопределенно ответила Лола.

– Ежели Марианну из отдела кадров, так она еще долго непридет, – не унималась бабка, – она всегда сначала обедает, потомкурит полчаса, потом в расчетном отделе с бабами треплется. Так что зря не жди.А еще тебе скажу, что если на работу решила к нам устраиваться, так лучшевыбрось эту мысль из головы.

– Это почему же? – Лола решила притворятьсядурочкой.

– А вот так. Платят у нас мало, а теперь скоро все ивовсе развалится, так что институт закроют, а вас всех сократят.

– А вас? – улыбнулась Лола.

– Меня нельзя, я на пенсии, – отмахнуласьбабка, – а тебе точно скажу – не ходи к нам, потому что старый директорпомер, и тут теперь такое начнется.

– Это директор был? – Лола кивнула на дверьпрофкома.

Он, сердечный, он скоропостижно скончался, –подтвердила бабуся, и голос ее дрогнул. – Двадцать лет директорствовал, ипомер у себя в кабинете, прямо за столом…

– В кабинете, говорите, – Лола начала кое-чтосоображать, – за столом? А когда это было?

– Аккурат пять дней назад, двадцать третьегочисла, – сказала бабка, посчитав что-то на пальцах. – Оставался каквсегда на работе поздно, Валентина Васильевна, секретарь, уже ушла. Где-тоночью уже, к двенадцати ближе, охранник спохватился, что директор из кабинетане выходит. Позвонил, никто не отвечает. Тогда пошли туда, а он на полу лежит,окоченел уже. Вот как бывает. Был Алексей Иваныч – и нету!

– А вы говорили – за столом, – протянула Лола.

– Ну, это я так выразилась, – ответила бабуся,вздохнув, – он видно плохо себя почувствовал, хотел позвать кого-нибудь,да и упал на пол.

Настал черед Лолы заниматься подсчетами. Сегодня у насдвадцать седьмое сентября. Они с Леней проводили операцию в поезде в ночь надвадцать шестое. Двадцать шестого же с утра исчез кот, и начались всенеприятности с заказчиком. На кассете видно, как директора тащат по коридорулибо при смерти, либо уже мертвого. И было это двадцать третьего числа. Кто-тозаписал это событие на кассету и хотел переслать кассету в Москву. Очевидно,оказия представилась только двадцать шестого числа.

– Эй, ты чего молчишь? – теребила Лолубабка. – Заснула что ли?

– Да нет, вот думаю, что вы наверное правы, –протянула Лола и поднялась с места, – пойду-ка я отсюда.

– И то верно! – напутствовала бабуся и взялась заведро.

Лола подошла к лестнице и, оглядевшись по сторонам, быстроподнялась на второй этаж. Бабка права, Лоле совершенно незачем ждатьнеизвестную Марианну из отдела кадров, ей нужно выяснить Другое.

На втором этаже было гораздо приличнее, стены недавнопокрашены, двери все новые, на полу – аккуратная ковровая дорожка, на чистовымытых подоконниках – цветы. Лола сразу поняла, что где-то близко расположеныкабинеты начальства.

Коридор заканчивался внушительной бронированной дверью скодовым замком. Над дверью висела телекамера. Сбоку отходил еще один коридор,поуже, но ковровая дорожка на полу здесь была поновее. Лола повернулась, чтобыпройти по этому коридору, и тут вдруг поняла, что место ей знакомо. Именно сэтого ракурса был снят этот самый коридор на злополучной видеокассете. То естьможно предположить, что запись была сделана вон той телекамерой, что висит надбронированной дверью.

Лола поскорее отвернулась, чтобы камера не зафиксировала еелицо. Этот коридор заканчивался нарядной дверью, на которой было написано«Приемная директора». За дверью стоял крик.

Лола осторожно приоткрыла дверь и поглядела в щелочку.Молодой толстомордый мужик орал, брызгая слюной на скромного вида женщину,сидевшую за столом. Женщина что-то искала в ящиках стола, бумаги разлетались,мужик наезжал на нее как танк. В другой стороне в мягком кресле развалился схозяйским видом совсем молодой парень – по виду типичный браток. Еще чуть встороне стояла длинноногая блондинка с голубыми глазами, похожими на пуговицы.Она наблюдала за скандалом с отрешенным видом.