Метка смерти - Андреас Грубер Страница 29

Некоторые оконные ставни в бунгало были закрыты. Когда глаза Снейдера привыкли к темноте, он увидел, что на ковре в гостиной лежали два человека. Неподвижные, завернутые в большие желтые мешки для мусора и крепко связанные.

Когда Кржистоф опустился на корточки рядом с мешками, в воздух поднялся рой мух и стал кружить вокруг него. Карманным ножом он разрезал один из мешков. Тут же, как под высоким давлением, из него вышел жуткий запах гнили и разложения.

Кржистоф отвернулся.

– Оставь второй мешок закрытым. – Снейдер разглядывал оба трупа. Первый был определенно женский, во втором, еще закрытом мешке, тоже была женщина. Несмотря на раздутое тело, Снейдер заключил это по длинным черным волосам. Кухарка и уборщица. Судя по состоянию тел, они лежали здесь уже минимум три дня.

– О господи, о господи! – причитал дворецкий.

– Никто не заметил, что женщины пропали? – спросил Снейдер.

– Это неле… мигранты из Филиппин, – сказал дворецкий.

– Были. Выйдите и ни к чему не прикасайтесь, – распорядился Снейдер. – Скорая помощь и спецназ мюнхенской уголовной полиции уже на пути сюда. С этой стороны участка есть подъездная дорога?

– Да, – выдавил мужчина.

– Поезжайте туда, откройте ворота и сопроводите сюда врача и полицейских. И скажите коллегам, что нам нужна криминалистическая экспертиза.

– О господи!

– Давайте идите!

Тем временем Кржистоф осматривался в доме.

– В остальных комнатах чисто, никаких следов старика. – Он топнул ногой по полу в прихожей. Услышав глухой звук, Кржистоф сразу отодвинул ковер в сторону и обнаружил под ним откидной деревянный люк. – В этой хижине есть подвал.

– Давай на него взглянем. – Снейдер подошел, потянул за металлическую ручку, и вместе им удалось поднять крышку.

Вниз вела широкая деревянная лестница. Подвал освещался странным красно-голубым светом нескольких светодиодных ламп. На этот раз трупного запаха не чувствовалось. Правда, в воздухе висела тропическая влажность, от которой у Снейдера сам собой выступил пот.

– Здесь как в джунглях, – прокомментировал Кржистоф. Он хотел уже спуститься, но Снейдер задержал его.

– Иди за мной! – Снейдер пошел вниз первым, с «глоком» на изготовку. Хотя он не очень верил, что таинственный сообщник монахини поджидает их там внизу, но вместе с тем не знал, что именно их там ждет.

Помещение, в котором не было окон, находилось на глубине двух метров под землей и служило – насколько Снейдер мог судить по стеллажам – погребом для продуктов и кладовкой для инструментов, горшков, ящиков для овощей, торфа и земли для цветов.

– Твою мать… – вырвалось у Кржистофа.

Подвал освещался четырьмя лампами, которые стояли по углам на низких штативах и были направлены в пол. Судя по интенсивному свету, это были лампы для растений, и их металлическая обшивка раскалилась. Похоже, они беспрерывно светили уже несколько дней, поэтому здесь внизу и было так жарко.

В центре комнаты стояла металлическая кровать без матраса. Железные ножки были прикручены к бетонному полу с помощью шурупов и металлических пластин. На стальных пружинах лежал старый мужчина в запачканных трусах. Руки и ноги были раскинуты и прикованы наручниками к спинкам кровати.

Сколько труда, чтобы заставить человека умирать медленной смертью.

Пахло калом и мочой. Судя по фекалиям, мужчина лежал здесь уже много дней. Во рту у него торчал кляп из тряпки. В треснувших уголках губ запеклась кровь. Очевидно, он пытался освободиться от тряпки, чтобы позвать на помощь. Но здесь в лесу его все равно никто бы не услышал – а его убитые кухарка и уборщица и подавно.

Каким-то чудесным образом мужчина еще дышал. Его грудная клетка чуть поднималась и опускалась. Но Кржистоф и Снейдер все равно не подошли к нему ближе. Потому что наручники были далеко не все, что фиксировало его на кровати.

Кржистоф присел на корточки и заглянул под кровать.

– Что это, черт возьми?

– Не прикасайся. – Снейдер присел рядом с Кржистофом на безопасном расстоянии и взглянул на широкие, наполненные землей цветочные ящики, которые стояли на полу под кроватью. – Это бамбук.

Из земли, в которой торчали несколько десятков перевернутых пластмассовых бутылок – вероятно, импровизированная система полива, – тянулись многочисленные зеленые и серые побеги бамбука. Их корни прорвали ящики, и ростки поднимались между пружинами кровати. Около половины уже на несколько сантиметров вросли в спину мужчины своими острыми кончиками.

Насколько Снейдер сумел разглядеть, места кровоточили и воспалились, а некоторые уже загноились. Наверное, отец Януса пережил адские муки и вопил от боли. По выпуклой, деформированной коже сбоку Снейдер заключил, что некоторые побеги бамбука настолько глубоко проросли в его тело, что уже перфорировали внутренние органы. При интенсивном свете, высокой температуре и сильной влажности бамбук рос с бешеной скоростью – на несколько сантиметров в день, – а высокие стебли были невероятно сильными.

Кржистоф вытащил свой складной нож из кармана штанов.

– Мы должны это обрезать.

– Нет.

– Хотя бы оборвать.

Снейдер остановил его руку.

– Так ты еще больше травмируешь его.

– Но эта дьявольская штука растет каждую минуту. Давай хотя бы вытащим стебли из его тела.

Снейдер снова помотал головой.

– Некоторые уже слишком прочно срослись с ним. – Он указал на почку. Но вероятно, то же самое касалось и толстой кишки и легких. – Это убьет его – у него сразу же откроются внутренние кровотечения. – Снейдер поднял пистолет.

– Ух! – Кржистоф вскочил и сделал шаг назад.

Несколькими прицельными выстрелами Снейдер прострелил самые толстые стволы бамбука, которые торчали из земли. Во все стороны полетели куски дерева и комья земли, а грохот на мгновение оглушил. Был слышен только громкий продолжительный звон. За его спиной Кржистоф зажал уши руками. Пули попали в стену подвала за кроватью. В воздух поднялось облако пыли и штукатурки.

От шума отец Януса открыл глаза. Они были мутные, он апатично посмотрел на потолок и скривился. Едва очнувшись от забытья, он снова испытал невероятные боли.

Осторожно, чтобы не коснуться ни одного ящика с растениями, Снейдер опустился на колени рядом с головой мужчины и вытащил у него изо рта окровавленный кляп.

Старик начал жадно хватать воздух ртом. Запахло рвотой. Мужчину было уже не спасти. Он сплюнул кровью – верный знак того, что легкие перфорированы, между легкими и грудной стенкой попадал воздух и дыхание остановится через несколько часов. У мужчины уже началась гипервентиляция, на губах надувались и лопались кровавые пузырьки.