Обет без молчания - Ольга Володарская Страница 29

Через минуту машина скрылась из виду. Мария и Бетти вернулись в квартиру.

— Хочешь, я покажу тебе Москву? — предложила мама Бори.

— Я была бы рада, но договорилась с гидом об экскурсии еще из Германии. Мы встречаемся через два часа на станции метро «Библиотека имени Ленина». Надеюсь, я успею?

— Конечно. Доберешься за двадцать минут без пересадок.

Мария проводила гостью до станции. А вечером, когда та вернулась с экскурсии, Борина мама накормила рыбным пирогом, КУЛЕБЯКОЙ, и она очень Бетти понравилась. А после ужина она пошла гулять с Дашей и ее дочкой Катериной. Тогда-то Элизабет и узнала о красавице Фати.

— Что-то ты погрустнела, — заметила Дарья.

Они уселись на лавку в сквере, по которому носилась Кетти, управляя с пульта красной машинкой, привезенной дядей в подарок из Эмиратов. Бетти удивилась такому презенту, ведь девочки ждут кукол или мишек, но малышка просила именно «Феррари».

— Жаль с вами расставаться, — соврала Бетти.

На самом деле об этом она в данный момент не думала, хотя ей были симпатичны и Мария, и ее дочь, и внучка. Но о них она забудет, покинув Москву, а о Боре нет.

— Ты такая милая, — расплылась в улыбке Даша и обняла ее за плечи.

На следующий день Бетти уехала, и ее провожала вся семья, потому что был выходной. Боря к тому времени уже погрузился в работу, и, когда мама связалась с ним по видео, он только всех поприветствовал, а Бетти пожелал счастливого пути.

С тех пор прошло больше недели. За это время они два раза написали друг другу. Бетти понимала: Борис занят, он говорил о том, что готовит крупный объект к сдаче и живет только им, но не могла отделаться от мыслей о Фати. Для нее он наверняка находит время! Пусть несколько часов, и все же…

Она ревновала мужчину, с которым была знакома два дня, к женщине, что видела лишь на фотографиях!

СТЫДОБА!

Бетти запомнила это русское слово, потому что в нем была эмоциональная сила. Вернувшись из Москвы, она стала внимательнее изучать язык, брать из него не только основы. Да, уметь правильно строить фразы — это хорошо. Но придать им народный колорит — просто здорово. СТЫД и ПОЗОР — это все же не то, что СТЫДОБА и ПОЗОРИЩЕ.

Бетти поднялась с лавки. Погода стояла хорошая, а все равно было зябко. Надо пройтись, согреться.

Она двинулась к выходу с кладбища, когда завибрировал телефон (звук она отключила перед тем, как ступить на территорию). Глянув на экран, замерла…

Борис! Не пишет, а звонит.

— Алло.

— Привет, Бетти.

— Здравствуй.

— Получил фото. Это ты где?

— А ты не понял? На кладбище. Навещала деда.

— Я увидел только омелу, клены и ратушу.

— Увеличь изображение и увидишь надгробия, кресты, обелиски. Есть еще старинные склепы, но они в кадр не попали.

— Красивое место, несмотря ни на что.

— Согласна.

Повисла пауза. Бетти ждала ответной реплики, но Боря медлил. Наконец выдал:

— Я закончил проект.

— Поздравляю!

— Спасибо. Все довольны: и заказчики, и мы, исполнители. Но я особенно: мне дали отпуск, хоть я на него не надеялся, потому что отлучался, когда работа была в самом разгаре.

— И как ты проведешь его? Будешь нежиться на пляже, кататься на яхте? Или на лыжах? У вас, в Дубае, как я знаю, есть искусственные снежные склоны под стеклянным куполом.

— Нет, все это я могу позволить себе и в выходные. Хочу сменить обстановку.

Полететь с Фати в Париж? Венецию? На греческий остров Санторини? Или в Стамбул, откуда она родом? Бетти с Парисом собирались съездить туда. Шикарный город, если верить отзывам и тревел-шоу, и очень романтичный.

— Я ни разу не был в Берлине, — услышала Элизабет. — Нужно это исправить. Тем более я обещал тебе приехать в гости. Как ты на это смотришь?

— Положительно. — Она поняла, что это слово звучит слишком формально и исправилась: — То есть буду рада! — потом вспомнила нужное выражение: — Милости прошу к нашему шалашу.

— Я могу остановиться в гостинице, а не в вашем шалаше, — рассмеялся он.

— Ты один будешь? — решила уточнить Бетти. Вдруг он невесту с собой притащит?

— Я принял это решение спонтанно, так что да. Члены моей семьи не так легки на подъем.

— Борис, я буду тебя ждать у себя на Альтен-штрассе. Когда ты прилетишь?

— Завтра.

— Уже?

— Если я не вовремя, то ты скажи…

— Нет-нет, все в порядке! Просто я работаю завтра. Не смогу тебя встретить.

— Ничего, доберусь.

— И буду дома только вечером.

— У меня прилет в семнадцать часов. Пока пройду контроль, пока доберусь… В самый раз, в общем.

— То есть ты уже купил билет?

— Отложил.

— Тогда до завтра.

— Пока, пока.

Он отключился, а Бетти мысленно взвизгнула и подпрыгнула до облаков, ткнувшись макушкой о небесный купол.

Боря приезжает! Один! Какая радость!

Хотя «радость» тоже нейтральное слово. Нужно будет подобрать другое, ярче окрашенное.

* * *

Улица Краузе радикально отличалась от Альтен. Она была застроена типовыми домами в три этажа, в каждом по двенадцать квартир. Вдоль дороги — тополя, их кроны обрезаны, а стволы побелены. Скорее всего, Краузен-штрассе потеряла свое первозданное лицо после войны, когда снесли разбомбленные особнячки, а вместо них возвели коробки, похожие на казармы.

Бетти понятия не имела, в какой из них проживал кузен Клауса, и обратилась за помощью к гуляющей с собакой женщине.

— Я не знаю Фредди Хайнца, — ответила та. — Хотя живу на Краузе уже пять лет. Как он выглядит? — Бетти пожала плечами. — Вам следует обратиться к булочнику Георгу. Он родился и всю жизнь прожил на этой улице. Идите вперед, через три дома сверните во двор. Ориентируйтесь по запаху.

Элизабет поблагодарила собачницу и зашагала в указанном направлении. Пройдя всего два дома, она учуяла аромат свежевыпеченного хлеба. В животе тут же заурчало. Она завтракала и не чувствовала себя голодной, но этот запах… Он пробудит аппетит в ком угодно!

Зайдя в булочную, Бетти приобрела мини-багет и вгрызлась в него, не отходя от прилавка.

— Вкусно? — с улыбкой спросил у нее старик-продавец. Бетти закивала. — Попробуйте еще крендели с маком. Фирменный рецепт.

— Дайте два. — Она потянулась за деньгами. — Вы Георг?

— Он самый. А вы кто, фрейлин?

— Меня зовут Элизабет. Я внучка Клауса Хайнца. Знали его?