Месть женщины - Чингиз Абдуллаев Страница 29

— Мы его упустили, — как заведенный твердилБлагидзе, — мы его упустили.

Больше всего он упрекал самого себя. Упрекал за то, чтоповерил в женскую логику Чернышевой, за то, что так долго возился с подлецомКонсальви. Упрекал за три убийства подряд, совершенных Флосманом. И если впервом случае, когда был убит Липка, они ничего не могли сделать, топредотвратить второе и третье убийство — американца и несчастной девушки — онивполне могли. Но у Чернышевой была своя логика. Благидзе чуть не с ненавистьюсмотрел теперь на женщину, из-за которой они упустили столь опасного агента.

— Объясните, что произошло, — потребовалаЧернышева, когда Благидзе в таком нервном состоянии ворвался к ней в каюту.

— Я искал Консальви. На всякий случай проверил у вашейкаюты. И вдруг услышал чьи-то быстрые шаги. Это сеньор Суарес шел из своейкаюты. Шел за мной, чтобы проверить, кто выходил из вашей каюты. Я теперь знаюточно, что Флосман не он. Именно Суарес указал мне на то, что девушка выходилаиз вашей каюты. Он рассказал мне об этом, когда я вторично встретился с ним. Наэтот раз он шел на верхнюю палубу. И он мне сказал об убитой. Суарес видел, какона выходила из вашей каюты. Я бросился вниз и нашел убитую.

— А Кратуловича вы не видели?

— Нет.

— Но почему вы сказали, что видели Суареса во второйраз. Где вы были до этого?

— В том-то все и дело, — чуть не застоналБлагидзе, — я пошел к той самой подружке Консальви, с которой он все времябыл вместе. И она мне сказала, что выгнала Консальви. Он, видимо, хотел всеполучить бесплатно. Она рассказала, что он отправился к Лауре. Я застал еготам. А после того, как я поднялся наверх во второй раз, я узнал про несчастнуюгорничную. И спустился вниз, Но до этого я сделал глупость, сообщив Консальви,что на судне появился новый комиссар полиции. Комиссар Рибейра.

— Зачем?

— Чтобы объяснить, зачем искал этого ублюдка в первыйраз. Я сказал первое, что пришло в голову. А он явно испугался. Оченьиспугался. Через несколько минут, когда я спустился вниз, Консальви уже небыло, а убитая девушка до сих пор лежит в шкафу.

— Вы не оставили отпечатков пальцев? —встревожилась Чернышева.

— Нет, но труп все равно скоро найдут. Кто-нибудьполезет в шкаф и найдет. Это подлец Консальви, я же вам говорил, — сотчаянием утверждал Благидзе. Он впервые подумал, что она слишком самоувереннаи, возможно, не так умна, как ему казалось.

И, словно в подтверждение его слов, завыла сирена. Убитуюобнаружил помощник капитана. Проходя мимо шкафа, он также заметил неплотноприкрытую дверцу. На судне сразу началась паника. Теперь уже не оставалосьсомнений, что на борту действует маньяк. Испуганные пассажиры столпились вбаре, не решаясь идти в каюты.

К этому времени изумленные полицейские инспекторыобнаружили, что, несмотря на строгую охрану в порту, с корабля исчез один изпассажиров. Судно осмотрели дважды, проверили каждый закуток, но все былотщетно. Не оставалось никаких сомнений, Рудольф Консальви сбежал, задушивнесчастную девушку. Допрошенная Лаура призналась, что Консальви расспрашивал еео подруге и даже дважды беседовал с ней самой.

Всю ночь и утро комиссар Рибейра и его сотрудникидопрашивали пассажиров и членов команды, надеясь, что кто-то сумеет указать,куда именно мог бежать Консальви. Ни у кого не было сомнений, что именно онсначала убил Хартли, а затем задушил несчастную девушку.

Один из матросов заявил, что убитая рассказывала ему о том,что доставляла письмо в каюту одной из пассажирок. Матрос даже зналприблизительно, где именно находилась эта каюта первого класса. После того, какна каюту сеньоры Дитворст указал и Суарес, видевший, что убитая выходила изкаюты пассажирки, комиссар Рибейра решил побеседовать с сеньорой Дитворст.

Ее вызвали на допрос в восьмом часу утра, когда комиссар иего люди от усталости буквально валились с ног.

Чернышева понимала, что произошло нечто очень важное, еслиее решили потревожить так рано, не дав даже позавтракать. Она отправилась наэтот допрос, внутренне собравшись, готовая к любой неожиданности.Раздосадованный исчезновением главного подозреваемого, Рибейра не стал делатьэффектных пауз. Предложив ей сесть на стул, стоявший посередине капитанскойкаюты, он со своими помощниками остался стоять перед ней. Задав нескольковопросов о том, где она была этой ночью, комиссар сказал: