За семью печатями-2 - Иоанна Хмелевская Страница 28

Когда пани Богуслава уединилась в кухне, Тадеуш шепнул напарнику:

— Вот, глядите, на честном слове держится! Как раз напротив кабинета. Я займусь перилами, постараюсь поднять как можно больше шума, так что действуйте. Сумку я забросил на шкаф, сумеете достать?

— Достану, — успокоил его Карпинский. — А ты в случае чего свисти, чтоб она меня не застукала.

— Не беспокойтесь, или свистну, или что-нибудь запою.

Каждый занялся своим делом.

Приготовив клёцки, пани Богуслава оставила их на столе и, по своему обыкновению, направилась посмотреть, как там идёт работа. Только она вышла из кухни, Тадик оглушительно, хотя и не очень музыкально взревел: «В Вифлеем пастухи прибежа-аали…» Не очень к месту пришлась рождественская колядка, да больше в панике ничего не вспомнилось.

У Карпинского от неожиданности вывалилась из рук старая мясорубка. Он уже успел разложить содержимое портфеля по пластиковым сумкам и теперь набивал его железками из принесённой вчера торбы. Услышав сигнал тревоги, он бросил все как было и стремительно ринулся из кабинета к рабочему месту. Споткнувшись о порог, пан Хенрик не удержался и свалился на колени, ухватившись руками за столбик лестничной балюстрады. Поза оказалась на редкость удачной, самая подходящая, вроде бы поддерживает столбик, помогая парню заколачивать гвоздь в перила.

Рождественская коляда произвела впечатление на хозяйку. Вздрогнув, она недовольно заметила:

— Нашёл что петь. На дворе лето красное.

— Что? — удивился парень. — А, в самом деле… Так как-то само получилось, я не думал. Любимая песня, проше пани… Вот здесь теперь придержите, пан Хенрик.

Хенрик послушно передвинулся на коленях в указанном направлении, не жалея брюк, и ухватился за другой столбик. Тадик принялся ловко стучать молотком, причём спустился на несколько ступенек и перегородил лестницу, перекрывая хозяйке путь наверх. Только бы не заметила приоткрытой двери в мужнин кабинет!

И опять недооценили они эту женщину. Пани Богуслава замечала все!. Но сначала о деле. Поглядев на балюстраду, поинтересовалась:

— Теперь будет крепко держаться?

— Надеюсь, — ответил Тадик. — Дерево хорошее, замены не требуется, только прибить как следует. Вот лет через двадцать, возможно, придётся и заменить.

— Ну, двадцать лет…

Хозяйка постояла, помолчала и сухо заметила:

— А что касается двери в кабинет… Тадик должен всегда держать её запертой, вышел — и запер, чтобы не говорил потом, что забыл или ещё что…

Понятно? Сколько можно повторять! Стась туда пытается забраться, уж я знаю, несколько раз порывался…

И, наведя порядок в доме, отплыла в кухню.

— Наверняка Агатка успела донести, — прошептал Тадик напарнику. — Ябеда.

— Слушай, ты так страшно не пой! — попросил Карпинский. — Я чуть не окочурился на месте.

И все там побросал, у меня просто из рук вывалилось. А если бы она вошла!

— Потому я и раскорячился на всю лестницу, чтобы проход перекрыть. Да вы зря боялись, пан Хенрик, она в кабинет вряд ли войдёт. И все же хорошо бы скорее там закончить, чтоб у нас все уже готово было.

Минут через пятнадцать Карпинский вернулся на лестницу и доложил:

— Сделано! Портфель набил чем положено, запер и сунул тебе под подушку, шкаф я не смог открыть. А пакеты с деньгами в твоей сумке под диваном. И что, мы ничего из этого не вынесем?

— Раз ничего не принесли, значит, и выносить опасно, — твёрдо заявил парень.

Карпинский не уступал:

— Я сегодня специально обрядился в куртку, карманов на ней смотри сколько, а Элька взяла с собой нормальную сумку.

И, вынув из кармана небольшую плоскую коробочку, продемонстрировал её Тадеушу.

— Вот это ничего не стоит припрятать. И совсем не заметно, я специально проверял.

Тадеуш оглядел коробочку, не интересуясь её содержимым, оглядел Карпинского в куртке и кивнул:

— В самом деле, такую маленькую вещь можно вынести. Что же касается Эльжбеткиной сумки… ну да ладно, там видно будет. Хотя и не уверен, что стоит рисковать. Я завтра с утра намерен отправиться в эту самую химчистку, то есть к вам. А где вчерашняя торба?

— Снова на шкафу. Пустая.

— Порядок, пусть там и остаётся. И давайте скорее покончим с работой. Чует моё сердце, мегера не отцепится от нас, пока мы ей капитальный ремонт не сделаем.

И как раз в это время к дому Хлюпов снова подошла Вожена. В ясный солнечный день она без проблем разглядела номер, и ей стало плохо. Выходит, именно сюда перебрался Тадик! И именно в этом доме какие-то преступники ночью прятали награбленное имущество! А машина? Ну как же, ведь Тадику досталась отцовская машина, как раз «шкода», марку она помнила. А вдруг Тадик тоже принимает участие в… точно не известно, в чем конкретно, но ясно — в каких-то подозрительных делишках, воровстве, ограблениях, бог знает в чем ещё. И она, Божена, застукала его на месте преступления! Значит, он у неё в руках! Теперь она ему покажет!

Став накануне свидетельницей непонятных действий каких-то подозрительных лиц, девушка за ночь ещё сильнее вбила себе в голову, что видела преступников, и теперь принялась строить хаотичные планы относительно того, как лучше использовать неожиданный дар небес. Располагая такими сведениями, можно шантажировать человека. Можно его припугнуть, можно ему отомстить — да мало ли что ещё можно сделать, если как следует пораскинуть умом? Единственное, что не пришло в голову Боженке, так это мысль о том, что такими действиями нельзя завоевать любовь парня. С другой стороны, став мужем, он сделается её собственностью до конца дней своих, а разве кого-нибудь волнует вопрос, какие чувства его собственность испытывает?

Чтобы как-то упорядочить столько соображений сразу, девушке понадобилось время, и она раздумывала, пока ничего не предпринимая.

Тем временем пани Богуслава почти закончила приготовление обеда. Случайно глянув в окно кухни, она вдруг увидела девушку, замершую у забора её дома. Вцепившись обеими руками в прутья загородки, незнакомка не сводила глаз с окон второго этажа. Это Богусе совершенно не понравилось. Чего пялится? Вряд ли замерла от восторга, нечем тут восторгаться. Подозрительно это… Девица показалась бы пани Богуславе ещё подозрительнее, если бы она опознала в ней вчерашнюю грубиянку, рыскающую по ночам, но Боженка была одета совсем по-другому, да Богуся толком и не разглядела её в ночной темноте. А может, эта нахалка, наоборот, удивляется, как ещё жалкая развалина, к тому же деревянная, до сих пор держится? В любом случае надо навести порядок.

Прикрутив газ под кастрюлей, в которой готовилась закипеть вода для клёцек, Богуся опять глянула в окно. И наверняка с бранью выскочила бы на крыльцо, чтобы не пялился кто ни попадя на её дом, но отказалась от своего намерения, поскольку наглая девка оторвалась от её забора и не торопясь пошла по улице, правда то и дело оглядываясь.