Закадычные - Инна Тронина Страница 28

— О-о, это тип ещё тот! — протянула Милявская.

Сегодня она надела синее шёлковое платье со старинной жемчужной брошкой, будто собралась не в гости и случайным знакомым, а в обожаемый Мариинский театр. Окно было открыто; по Парголовской мела тополиная метель. Пух шарами катался по асфальту, и даже к губам сидящих за столом пристали семечки.

Оксане удалось купить билет на поезд «Афанасий Никитин», уходящий из Питера в половине одиннадцатого вечера. У неё оставалось ещё несколько часов. По взаимной договорённости решили устроить «отвальную».

— Родом он из Новоалександровского района, — начала Милявская голосом доброй сказочницы, — происходит из обрусевших греков. Многодетная семья — их было семеро. Родители — бедняки, анкета чистая, что не раз Юрика спасало. Отец перебивался случайными заработками, сильно пил. Мать вообще была немного не в себе. Ходили слухи, что она и детей-то своих плохо знает, просто считает их по головам. Так и росли они, никому не нужные, без ласки и наставлений. Кончилось тем, чем и должно было кончиться. Когда Юрию было десять лет, он влез в хату к соседям-станичникам. Дома был только трёхлетний малыш по имени Коля. Он заплакал, стал звать мать. Юра, недолго думая, заткнул ребёнку рот полотенцем. Привязал его к спинке кровати, а сам прошёлся по хате. Наелся из печки, распихал куски хлеба по карманам. Забрал золотые серёжки и колечко, а также серебряные часы. Дома положил добычу в сундук, предварительно завернув в тряпицу. Намеревался сбыть на базаре, но не успел. Хозяйка обворованной хаты пришла в поля домой, увидела своего ребёнка почти задохнувшимся. Узнаёте стиль Андросова? Не проливать ни капли крови! Крови он боялся больше всего, и в этом была его слабость.

— А его смерть была поистине ужасной! — Оксана очнулась от задумчивости. — Сперва мне показалось, что на асфальте осталась одна тень. На труп, вытащенный из-под троллейбуса, я вообще не смогла смотреть. Вертелось в голове одно — лишь бы деньги не пострадали!..

— Вернулись в целости и сохранности, — ещё раз подтвердил Максимов. Он похлопал Оксану по плечу большой ладонью: — Спасибо, дочка!

— Ребёнка удалось спасти, и он назвал своего обидчика. Долго гадали, какой же Юра обворовал хату. На Андросова подумали в последнюю очередь — ведь не слыл хулиганом. Тихий, задумчивый, симпатичный мальчик. За это его, видно, и пожалели. Похищенное женщине вернули, её ребёнок остался жив. Юра покаялся, попросил прощения. Дал честное пионерское, что больше так не будет. Соседка простила, как водится. Возможно, тогда он и пришёл к выводу, что нельзя оставлять свидетелей. Остальные шестеро детей Андросовых попрошайничали, но не воровали. А этот… О нём сохранилась на родине память, как о карманнике. Не брезговал Юрочка и бельём с верёвок. Он приручал собак, прикармливал их, те не лаяли в ответственный момент. Потом станичники видели своё барахлишко на базаре, но Юра Андросов вроде бы не имел к этому отношения. Застать его на месте преступления удалось только во время войны. За год до того глава семьи погиб. Между прочим, спьяну попал под поезд.

— Родовое проклятье, — серьёзно сказала Алина, покачав головой.

— Летом сорок второго немцы стремительно наступали. Бои шли неподалёку от их станицы. Шли беженцы, налетали «мессершмиты», оставались трупы и пожитки. Однажды ночью станичники поймали группу мародёров, набивавших мешки одеждой, ценностями, деньгами. По законам военного времени мародёров надлежало расстреливать, и двоим взрослым пустили по пуле в затылок. Андросова, как несовершеннолетнего, заперли в амбаре. Ночью станицу заняли немцы, а всё начальство перед этим сбежало. Юрика выпустили, спросили через переводчика, за что он арестован. Андросов потупил глазки и сказал: «За то, что не хотел воевать против вас…»

— Да вы что! — опешил Владимир Игнатьевич. — Он же такие песни Валюшке пел, что даже я заслушался! Про то, как был связным в партизанском отряде…

— Ему в оккупации сладко жилось на самом деле. Ни о каком сопротивлении речи не шло. Он играл в карты по-крупному. На деньги, на драгоценности, на продукты. Может, и подворовывал где-то, но это не доказано. За несколько месяцев жизни в фашистской неволе он выиграл козу, дом и массу всяких мелочей. До отвала наелся сладостями…

— Он ими до самого конца не наелся! — буркнула Алина.

— Вам виднее, деточка, — кротко согласилась Милявская. — Все, кто видел Андросова на месте преступления, погибли или пропали без вести. Когда пришли советские войска, про ту историю никто не вспоминал. Новому начальству было не до Андросова. К тому же на фронте воевали два его родных брата, чьи ордена он до последнего времени носил. Самого Юрия призвали в армию в конце сорок четвёртого. Потапова сказала правду — он действительно не попал на германский фронт. Статус ветерана заслужил в течение недолгого пребывания в районе боевых действий на Дальнем Востоке. В сорок пятом году Андросов женился на связистке, уроженке Костромы Надежде Осиповне Елизаровой. Молодую семью перебросили на Сахалин. Там родилась дочь Шура, через четыре года — сын Серёжа. Тот самый, который спился и покончил с собой. Отец был вором, и сын стал вором. Это и имела в виду Тамара Филипповна, когда разговаривала с дворничихой Тоней, — разъяснила Милявская персонально Оксане. Та понимающе кивнула. — Александра Юрьевна сейчас преподаёт математику и физику в Костроме; уже собирается на пенсию. В армии Андросов прослужил восемнадцать лет. Вступил в партию; по этой линии и пошёл. Постоянно был замом по политчасти, научился виртуозно трепаться и втираться в доверие. Очень хотел стать военным переводчиком, но задача оказалась непосильной. Институт Юрий бросил. В пятидесятом, после рождения сына, он уехал в отпуск на родину. Там встретился со старой знакомой, соседской дочкой Тамарой Курбатовой. И узнал, что за ней, хромоножкой, жертвой полиомиелита, отец даёт солидное приданое. Вернувшись в часть, заявил, что застал Надежду с любовником. Так было или нет, сейчас уже никто сказать не может. В итоге Юрий добился развода, и Надя с детьми уехала в Кострому. Тамара быстренько заняла её место. В пятьдесят шестом разрешилась сыном Игорем, в шестьдесят пером — дочкой Ириной. Именно ради того, чтобы съехаться с погибающим от алкоголя наследником, обменяться на Москву, Андросову были нужны эти деньги…

— Чтобы спасти своего сына, он убил чужую жену, мать, бабушку, — вполголоса сказала Оксана. — Эгоизм высшей марки, который должны лечить психиатры…

— Это эгоцентризм, а не психическая болезнь! — живо возразила Милявская. — Я, конечно, не специалист, но, по-моему, Юрий Сергеевич был вполне нормальный. Он полностью отдаёт… отдавал себе отчёт в собственных поступках. И никогда душевнобольной не проявит такой изобретательности, предусмотрительности, смекалки. У них всё получается небрежно. А Андросов… Разве что компьютер может так результативно просчитать варианты и выбрать самый лучший. Он ведь и меня обманул на первых порах. Меня, которая полвека в розыске! Если он и имел отклонения, но не медицинского, а нравственного характера. Считал, что вправе брать от жизни всё, и утратил чувство меры. Слишком долго люди потакали его прихотям — причём и женщины, и мужчины. В какой-то момент у Андросова сорвало крышу. За что, что люди требовали от него так мало, Юрий Сергеевич счёл их… как бы это поточнее выразиться… унтер-меншами, что ли. Недочеловеками. Пить каждый день чай у соседей — это, конечно, некрасиво, но под статью не попадает. А вот убить соседку, ограбить её квартиру — это, простите, особо тяжкое преступление. Слишком скромные запросы, ни чем не обоснованная любовь, легковерие, готовность стелиться под него сыграли с Андросовым злую шутку. И если бы только с ним! Ведь, по крайней мере, две женщины погибли. Экспертиза показала, что Тамара Андросова была задушена буквально за полчаса до того, как её муж попал под троллейбус. Скорее всего, Юрий Сергеевич сделал это перед своим побегом. Боялся оставлять свидетеля, а взять с собой не мог. Разрыв сердца произошёл, вероятно, в тот момент, когда она попыталась бороться с мужем. Но Юрий Сергеевич мёртв, и все дела с его участием подлежат закрытию. Я даже не стала говорить Ирине Юрьевне, когда та приехала на похороны, что на самом деле совершил её отец. И насчёт матери умолчала. Пусть похоронит их так, как сочтёт нужным. Дочь Андросовых хочет тела родителей кремировать, а урны забрать с собой в Балашиху, где ныне проживает.