Шпионские игры - Марк Хеншоу Страница 28

Акустика в зале была отменная, учитывая его размеры, но сейчас здесь стояла гробовая тишина. Кук увидела, как Тянь поднялся с места и подошел к трибуне, расположенной на краю сцены. Он обвел взглядом аудиторию. Лицо его выражало абсолютную уверенность.

— По сравнению с этим зал сената на Капитолийском холме выглядит как школьный класс. Такое впечатление, будто это стадион, отданный политической партии, — сказала Кира.

— Кто бы ни придумал фразу, что политика — это кровавый спорт, он был китайцем, — отозвалась Кук.

Председатель Китайской Народной Республики взглянул на текст и размеренно заговорил. В другом месте зала переводчики в наушниках, сидевшие в закрытых кабинках, открыли свои папки и приступили к синхронному переводу, прислушиваясь к речи на китайском. Центральное телевидение Китая транслировало выступление Тяня по международному кабельному каналу, вещавшему на английском языке, — как считалось, для живущих в стране иностранцев.

Тянь произнес приветствия, подобающие главе государства, который обращается к своему народу. Он говорил спокойно, со знанием дела, почти в той же официальной манере, в которой общался с Данном в кабинете в Чжуннаньхае. Большинство людей не могли бы не волноваться, обращаясь даже к нескольким тысячам в Большом зале, Тянь же знал, что реальная аудитория намного больше, хотя на самом деле его речь предназначалась для одного человека. В Белом доме тоже были телевизоры.

Наконец Тянь перешел к главному, окинув собравшихся суровым взглядом.

— С величайшей скорбью и сожалением я вынужден был созвать эту чрезвычайную сессию Национального собрания Коммунистической партии Китая. Четыре дня назад правительство Тайваня арестовало восемь граждан Китайской Народной Республики по обвинению в шпионаже. Меня заверили, что аресты проводились с ведома и одобрения президента Ляна. Мы потребовали гарантий здоровья и безопасности арестованных, но нам было отказано даже в этом.

Кабинет директора ЦРУ

— Не такого начала дня мне бы хотелось, — сказала Кук. — Было бы неплохо, если б президент смог убедить Ляна объявить их всех персонами нон грата и выслать обратно в Пекин.

— Это вряд ли, — отозвался Джонатан. — Политика «одного Китая» не позволяет нам заявить, что парни Тяня вообще хоть что-то нарушили, не говоря о шпионаже.

— Он держит нас на коротком поводке, — заметила Кира. — Могу поспорить, Тяню это нравится.

— Вот что бывает, когда внешняя политика основывается на лжи, — сказал Джонатан. — И чем дольше так будет продолжаться, тем покажется больнее, когда в конце концов нам придется от нее отказаться.

— Лучше сохранять мир, позволив Китаю и Тайваню решить проблему дипломатическим путем, — ответила Кук.

— Вы исходите из предположения, что им удастся решить ее дипломатическим путем, — заметил Джонатан.

Пекин

Митчелл глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом. Пекинский смог был хуже плывущей в воздухе копоти в его родном Лос-Анджелесе. Три года назад, в его первый вечер в Пекине, мрачное небо над городом показалось ему грозовым, пока один из сотрудников посольства не объяснил ему, что темные тучи на горизонте не имеют никакого отношения к дождю.

Он тряхнул головой, обругав себя за рассеянность. Чтобы заметить слежку из машины, нужно быть очень внимательным, хотя сегодня можно немного расслабиться. Формально он решил совершить пробежку во время речи Тяня, так как надеялся, что по крайней мере некоторые сотрудники МГБ будут ее слушать, вместо того чтобы работать на улице. Но на самом деле он просто не мог заставить себя смотреть на китайского лидера. Однако преследователи, следующие за ним через две машины, практически не маскировались, освободив его от необходимости размышлять, где они могут находиться. Но поскольку был вечер, им приходилось держаться ближе, чтобы не потерять Митчелла из виду в потоке автомобилей. Слежка на колесах в густонаселенном городе — мало где еще живет столько людей, как в Пекине, — считалась самой сложной. Движение часто оказывалось непредсказуемым. Держаться в непосредственной близости от цели, оставаясь незамеченным, — нелегкая задача, а вести другие машины по параллельным боковым улицам — еще сложнее.

— Почти приехали, — сказал водитель, тоже резидент.

— Сверните за угол, — попросил Митчелл.

Переместившись в крайний правый ряд, тот свернул за угол и резко затормозил, вынуждая ехавшие за ним машины сделать то же самое. Открыв дверцу, Митчелл шагнул на тротуар, затем обернулся и сказал что-то незначащее, словно благодарил. Водитель кивнул и снова влился в поток, собираясь поехать домой, а шеф резидентуры направился в противоположную сторону.

Слежка за машиной — дело непростое, но если тот, за кем следят, выходит и идет дальше пешком, это становится настоящим мучением. Сотрудники МГБ могли и не покидать автомобиля, но у китайцев не было возможности заранее поставить человека, который проследил бы за Митчеллом после того, как он вышел из машины. Преследовать его могли лишь те, кто вышел из машин, а их было немного. Митчелл заметил только два автомобиля, и один из них, не обращая внимания на светофор, при первом подходящем случае свернул за угол и прибавил скорость, насколько позволяло движение.

Времени оставалось совсем мало. Если на боковых улицах есть другие машины, через минуту-другую кольцо сомкнется. Но он не собирался давать им такую возможность. Карл Митчелл должен как сквозь землю провалиться, прежде чем у них появится шанс его обнаружить.

Дом народных собраний Пекин

— Наши требования выдать арестованных остались без ответа. Правительство Тайваня отказало нашим представителям даже в просьбе посетить их, чтобы убедиться, что к нашим гражданам хорошо относятся и они получают юридическую помощь. Обвинения, которые им предъявлены, необоснованны, задержанные граждане невиновны. Лян должен нести личную ответственность за здоровье и безопасное возвращение на родину каждого из них.

Тянь говорил уже две минуты, но никто не издал ни звука. Он не смотрел ни на телесуфлер, ни на бумаги, разложенные на трибуне. Председатель Китайской Народной Республики произносил свою речь наизусть.

— Члены Постоянного комитета политбюро детально обсудили недавние события. Их решение перед лицом необоснованного и незаконного политического преследования наших граждан является единогласным и твердым. По данному вопросу нет разногласий ни среди нас, ни среди граждан нашей великой страны. Действия Ляна, отказывающего нам в доступе к нашим людям, — опасный шаг, подрывающий отношения через Пролив.

Тянь ударил по трибуне ладонью:

— Арест невинных граждан нашей страны — это обман, первый шаг к сепаратизму, первый шаг к отделению, первый шаг к независимости!

Кабинет директора ЦРУ

— Он только что отклонился от текста, — сказала Кук.

— Да, — согласился Джонатан.

Просмотрев текст, предоставленный Данном, он снова швырнул его на стол.