Ставка на проигрыш - Оксана Обухова Страница 28

В моих руках не должно быть ничего, кроме дамской сумочки. Что, согласитесь, будет смотреться странно вкупе с обтягивающим спортивным костюмом. (Ах, ах, у меня в нем такая очаровательная попка…) А в остальном я женщина курящая, и сумка всегда при мне. В ней находятся сигареты, зажигалка, сотовый телефон и прочая ерунда вроде помады, носового платка и пудреницы.

Я остановила выбор на светлом в крапинку костюме под бежевый ридикюль, сложила в него все вышеперечисленные мелочи – с мобильником я теперь старалась не расставаться даже в туалете – и добавила к ним цифровую видеокамеру. Всех съемок в этой камере набиралось минуты на четыре. Я и Туполев на фоне проплывающих берегов,

Назар Савельевич за работой, лорд Каментон сурово смотрит вперед по курсу и выглядит при этом очень импозантно.

На палубе по правому борту мне встретился только спешащий помощник капитана симпатяга Лео. Мы приязненно раскланялись, поулыбались и разошлись по своим делам: я – вскрывать ящики у сортиров, он – народом руководить. Каждому свое.

Посмотрев вслед помощнику и оглядевшись по сторонам, я еще раз задала себе вопрос: «А оно тебе надо, Соня?» Сама себе ответила: хуже не будет – и медленно, прогулочным шагом вплыла в куцый коридор ресторана.

Прямо по курсу ни одной персоны не наблюдалось. Я тем же прогулочным шагом втекла в ресторан, убедилась, что, кроме праздно шушукающихся официанток, в нем ни души (девушки на меня даже внимания не обратили), и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вернулась в коридорчик.

Вздохнула глубоко-глубоко и юркнула к зеркалу возле мужских умывальников. (Моя бежевая юбка аж свистнула меж створок стеклянных дверей.) Подбежала к зеркалу, засунула пальцы обеих рук в щель между рамой и стеной и что было силы дернула.

Дверца приятно чавкнула магнитными замками и легко, без скрипа ушла в сторону.

В неглубокой, сантиметров на двадцать, нише висели четыре не особенно загруженные полки. На то, чтобы обследовать хранилище бытовых химикалий, я заранее отвела себе не больше десяти секунд. Так что теперь, не теряя времени даром, пустилась лихо шарить по полкам и стенам.

Полки и стенки, что странно, оказались единым монолитом из пластика. Их не собирали, не вкручивали, а плотно вставили в стену всей коробкой. Ни щелей, ни шурупов, ни прочих полостей, в которых мог бы прятаться тайник, в ящике не было. Гладкий, без единого зазора или выпуклости шкафчик хранил в себе крошечные кусочки розового мыла в виде ракушек, мешки и тубусы с сантехническими порошками, гели в прозрачных пластиковых емкостях и рыхлые горки тряпочек-губочек. Внизу, на самом полу, лежала связка унитазных ершиков.

И это все?! А где тайник?!

Я быстро, считая уже тринадцатую секунду, начала шарить под ершиками и тряпочками, потряхивать пластмассовые баночки с гелями и стеклоочистителями, ворошить мешки. Не обнаружив в них или под ними твердого предмета и уже чувствуя, что все напрасно, я дотянулась до верхней полки с двумя рядами банок пемолюкса, отодвинула их в сторону, полюбовалась пустым углом и поочередно вернула все восемь банок в четкий строй. Потом прислушалась – за прозрачными дверями в коридоре было тихо и, мысленно перекрестившись, достала из сумочки кинокамеру.

Быстро, но последовательно засняла всю внутренность шкафа и тут же захлопнула дверцу.

Уф! Задача-минимум выполнена. Тайника, как, впрочем, и ожидалось, обнаружено не было, но бередить мне воображение и нервы уменьшенной версией комнаты Синей Бороды шкаф уже не станет. Он рассекречен, раскрыт и даже отображен для потомков на пикселях.

Я уже выходила на палубу, уже перешагивала порог коридора, когда вдруг какой-то бес толкнул меня в спину.

Я решительно развернулась и резко взяла курс на дамские умывальники. Точнее – на шкаф возле них.

Инесса Львовна, безусловно, дама толковая, лево-право вряд ли путает, но спьяну чего не померещится.

Подойдя к зеркальной панели, я вцепилась в ее боковину всем маникюром, дернула и обнаружила то, что ожидала. Такой же пластиковый короб, только уже без полочек. Этот монолитный пластиковый гроб принял в себя две швабры, один веник, высокое узкое ведро и рабочий халат синего цвета на гвоздике. У ведра лежала мокрая тряпка в виде пучка веревок, я не поленилась, подняла ее вверх и глянула по всем углам. Теперь несолоно хлебавши, но с чистой совестью можно отправляться восвояси и перестать думать. О Синей Бороде, шпионах и тайниках. Теперь, как мне казалось, точно – все. Если тайник в ящике и есть, то такой хитрый, что ни одной таможне не сыскать. Или сыскать, но с разрушениями.

Или… например, можно измерить толщину стены, в которую упрятаны ящики и канализационные коммуникации, вычислить все до миллиметра, найти несоответствия…

«Соня-а-а-а!!! – простонал внезапно мой внутренний голос. – Очнись! Все! Хватит! Оставь шпионские игры и иди Туполева ласкай!»

«Туполев спит», – возразила другая, более деятельная сторона моей натуры.

«А ты дурью маешься!»

«Не маюсь. А устраиваю игровой практикум для мозгов. С экстримом, правда».

«Иди в каюту, ляг под бочок Назара Савельевича, подрыхни пару часиков».

В тот момент, когда я уже совсем было уговорила себя идти подрыхнуть, на палубу в сопровождении китайского почти министра и коротконого бизнесмена первой гильдии вышел господин Марченко. Максим Сергеевич увлеченно жестикулировал, бизнесмен клейко висел у министерского уха и что-то нашептывал, заместитель по легкой промышленности хранил молчание и важное выражение лица.

Я прижалась к перилам, пропуская троицу вдоль себя, и подумала: «Интересно, Инесса Львовна не спит, случайно?» Поразмышляла так пару секунд и решила – вряд ли. Уж кто на этом пароходе и выспался на неделю вперед, так это мадам Марченко за трое суток ареста.

Так что, сбегав в свою каюту за фотоаппаратом Марченко, я отправилась с визитом к Инессе Львовне. Говорить «спасибо», врать и, признаться по совести, втравливать в шпионские игры. Понимала, что поступаю некрасиво. Инесса и так едва жива осталась, но, по большому счету, то, о чем я хотела попросить Инессу Львовну, реальной опасности не представляло. В кафе на набережной курьер видел только меня, а я с Инессой Львовной в обществе пока не светилась и все переговоры вела приватно, с глазу на глаз. Ведь только в порядке бреда можно предположить, что курьер умудрился заподозрить в питерской бизнесменше агента контрразведки. Предположить это можно, только сделав скидку на прогрессирующее слабоумие иностранного шпиона ввиду стрессовой ситуации, поскольку углядеть в бабе, вопящей всякие угрозы и гадости под дверью мужского туалета, реально действующего филера мог только насмерть перепуганный дебил. А «клетчатый», скорее всего, таковым не был.

Да и после обыска мужских удобств я начала сильно сомневаться в том, что к падению Инессы Львовны за борт кто-то приложил руку. Ведь как я раньше думала? Первый час ночи. Всего несколько часов назад «клетчатый» убрал Алешу Сидорова. Нервы напряжены, любая случайность кажется опасностью. Он идет к туалету, где, как я предполагала, у него тайник, в котором спрятан груз.