Третье пророчество - Олег Вакуловский Страница 28

Женя Линдерман довольно быстро вышел из состояния шока, в которое его ввергла неожиданная встреча с Кирой в ночных Каннах. Ошеломленный тем, что Кира совершенно искренне его не узнала, Линдерман еще некоторое время постоял посередине узенькой брусчатой улочки, пока наконец спасительная мысль не вернула его к действительности. Что бы сейчас ни произошло, как бы оно потом ни объяснилось, сама по себе эта случайная встреча могла резко изменить то роковое стечение обстоятельств, которое преследовало владельца модельного агентства «Мадемуазель Икс» в последнее время. В то время как самые серьезные организации в Москве сбились с ног в поисках пропавших девушек, именно ему, Жене Линдерману, судьба сделала по-настоящему королевский подарок. Она подарила ему самое драгоценное, что может быть в этой ситуации, – информацию. А уж чего может стоить своевременная информация в нынешнем мире – как раз этого Жене Линдерману можно было не объяснять.

В какие-то первые мгновения Линдерман почувствовал себя в роли героя крутого кинобоевика. Конечно, было бы совсем здорово предпринять самостоятельное расследование, обнаружить логово злодеев, похитивших его девушек (здесь Линдерман почуял особый прилив благородного негодования, потому что речь все-таки шла о священном институте его частной собственности), и вернуть бедняжек на родину. Он уже увидел в приступе эйфории, как седой генерал, смахнув слезу, прикалывает к его гражданскому пиджаку от Бриони орден «За заслуги перед Отечеством», а может быть, даже и не генерал, а небольшого роста мужчина в гражданском костюме с внимательным ласковым взглядом... Голова у Линдермана слегка закружилась, и он усилием воли остановил свои фантазии. Пожалуй, так глубоко вживаться в образ киногероя и героя вообще было бы преждевременным. Все эти самостоятельные расследования и борьба со злодеями очень хорошо выглядят на киноэкране. Реальная жизнь устроена совсем по-другому, и в ней эти благородные поступки имеют обыкновение заканчиваться не так красиво, как в кино. Нет, он не имел права так собой рисковать. «Никакой самодеятельности! – одернул себя Линдерман. – Здесь прежде всего интересы государства». Поняв, что в такой ситуации он просто не имеет права на какие-то личные амбиции, Линдерман быстро успокоился и начал соображать...

* * *

...В час ночи Линдерман явился в гостиничный номер в неплохом расположении духа. Ему удалось, пряча свое большое тело за уступами враждебных французских домов и оград, выследить маршрут, по которому проследовала Кира с ее иностранным спутником, и установить адрес виллы, в которой они скрылись. После чего, отойдя на безопасное от виллы расстояние, Линдерман достал из кармана мобильный телефон и позвонил по заветному номеру, который ему оставил в Москве строгий полковник. Его не смущало, что на родине уже наступила глубокая ночь. «Звоните в любое время», – напутствовал его полковник. Молодой мужской голос, ответивший в Москве, был бодр и учтив.

– Вам перезвонят, – сказал он Линдерману. И точно, не прошло и пяти минут после этого, как заурчал мобильник Линдермана в Каннах.

– Неужели вы что-то вспомнили, Евгений? – иронично поинтересовался голос полковника.

– Ничего я не вспомнил, я тут кое-кого встретил... – сердито сообщил Линдерман и возбужденно изложил последние свои приключения.

Ему было приятно слышать, как ирония мгновенно улетучивается у его собеседника. Единственное, что удивило Линдермана, так это то, что полковник так и не дал ему назвать адрес виллы, который он добыл ценой смертельного, видимо, риска. Полковник буквально рявкнул на него в этот момент:

– Не надо адреса! Где вы сами остановились?

Линдерман послушно назвал свой отель и услышал:

– Завтра в девять утра будьте в рецепции.

«Молодцы! – одобрил Линдерман. – Оперативно работают».

Засунув мобильник в карман пиджака, Линдерман одобрительно посмотрел на яркую луну на небе и даже начал насвистывать какую-то легкомысленную мелодию. Жизнь определенно налаживалась. Он даже припомнил несколько важных проектов, которые из-за случившихся неприятностей были отложены до лучших времен.

* * *

Одним из них был проект «Шарлиз», названный так по имени сексапильной американской кинокрасотки Шарлиз Терон. Проект «Шарлиз» мог стать поворотным в истории линдермановского бизнеса.

На одной из московских тусовок пару месяцев назад Линдерман вдруг услышал:

– Эх, Женя, Женя!.. Что ты мне своих страусов длинноногих все время подсовываешь? Было бы у тебя серьезное агентство, тогда бы и поговорили...

Если бы сказал эту обидную реплику кто-нибудь другой, какая-нибудь шушера из артистов или модельеров, Линдерман бы и ухом не повел, – мало ли их, завистников процветающего бизнеса. Но реплика была отпущена весьма влиятельным предпринимателем – из разряда тех, от кого могла зависеть вся стратегия успеха его агентства. Поэтому Линдерман отнесся к замечанию с максимальной чуткостью.

– У нас все определяет желание клиента. Других ограничений в нашем бизнесе нет, – провокационно сообщил Линдерман, тонко уловив, что предприниматель уже несколько навеселе, а потому разговор может иметь вполне конкретное предложение.