Месть Фантомаса - Марсель Аллен Страница 28

— Чертовски красивая женщина, глаза — огонь…

— Да, да, — прервала его мамаша Косоглазка, затем пренебрежительно спросила:

— Вот только сумел ли ты что-нибудь вытянуть из нее?

Рыжий выпятил грудь.

— Конечно, — ответил он, — мне сейчас все известно… и потом, я ее возлюбленный.

Косоглазка недоверчиво и слегка насмешливо посмотрела на своего собеседника.

— Не может быть, с таким видоном…

Рыжий наивно произнес:

— О, возлюбленный — это так, к слову… девчонка очень добродетельна.

— Тем хуже, — заявила мамаша Косоглазка, — у нас честные дамы не в почете. Ну ладно, бог с ним, говори же, что тебе натрепала девчонка?

Рыжий уже совсем освоился и четко, в двух словах, объяснил все мамаше Косоглазке.

— Так вот, — начал он, — я ждал около часа, затем появилась Надин. Развязать ей язык не представляло для меня особого труда. Я даже и не спрашивал ни о чем, она все выболтала сама, настолько ее поразил наряд княгини, ее госпожи, которая нацепила на себя целую кучу драгоценностей! Похоже, их там на сотни тысяч, одних только бриллиантов и жемчуга…

Мамаша Косоглазка подсчитала что-то про себя и сказала:

— Настоящий жемчуг, настоящие бриллианты будут стоить столько, сколько ты говоришь.

На тротуаре перед лавкой послышались шаги. Рыжий вновь начал дрожать.

— Кто это, — спросил, озираясь, он. — Сюда идут?

Но мамаша Косоглазка лишь усмехнулась:

— Не нервничай, Рыжий, я же сказала, что тебе нечего здесь бояться…

Человек в одежде лакея тем не менее с беспокойством переспросил:

— Мне больше нечего здесь делать, я ведь сказал все, что знал.

— Да ладно тебе, все нормально, — ответила мамаша Косоглазка. — Ты все рассказал… однако, если хочешь повидаться с Эрнестин…

Рыжий не услышал конца фразы.

Продолжая дрожать, он направился к выходу.

Мамаша Косоглазка не задерживала его.

— В конце концов, — на прощание бросила она ему, — это дело твое, разлюбезный ты мой, давай, дуй быстрее, пока не наложил в штаны!

Оставшись одна, торговка проворчала:

— Не мужики, а тряпки, трясутся от страха из-за пустяков.

Мамаша Косоглазка еще продолжала ругаться, когда в комнату кто-то вошел из задней части магазина.

Это действительно была толстуха Эрнестин.

Войдя в лавку, проститутка, на голове которой была широкая шляпа с вуалеткой, скрывавшей лицо, первым делом освободилась от этих аксессуаров, несколько стеснявших ее.

Вместо приветствия она быстро спросила:

— Ну как?

Мамаша Косоглазка ввела ее в курс дела.

— Дело на мази, — заявила она, — только что от меня ушел Рыжий. Он узнал через служанку, что княгиня отправилась на бал разряженная, как королева.

Эрнестин с облегчением вздохнула и толкнула локтем старуху:

— Давай, шевелись, мамаша Косоглазка. Мне нужны тряпки нищенки, наряди меня как следует, нам нельзя терять ни минуты.

Эрнестин, облачившись в лохмотья нищенки, которые превратили ее из проститутки в бедную девушку, одну из тех, кому подают на улице милостыню, прошла в заднюю часть лавки.

Она помогла мамаше Косоглазке вытащить из шкафа ящик, где находился самый настоящий аптекарский склад: склянки с разными жидкостями, пакеты с медицинскими бинтами, куски ваты.

При свете коптящей лампы женщины внимательно рассматривали этикетки, нюхали склянки…

Что они такое замышляли?

Что за таинственные снадобья готовили эти ведьмы?

По их движениям и обрывкам слов, которыми они обменивались, можно было догадаться о сути их замыслов.

Эрнестин с помощью мамаши Косоглазки тщательно приготовила компрессы из ваты и мази, на которые в порядке эксперимента капнула немного желтоватой жидкости, вызвавшей тошнотворные испарения.

Затем Эрнестин спрятала под кофтой склянку с хлороформом…

Уличная проститутка под бдительным присмотром Косоглазки готовила — в этом не было никаких сомнений — то, что в воровском мире называли маской.

Маска из ваты, которую сильно прижимают к лицу жертвы, чтобы та тотчас же погрузилась в летаргический сон.

Занимаясь приготовлениями, женщины продолжали болтать между собой. Любопытная мамаша Косоглазка забрасывала Эрнестин вопросами, а та быстро и резко отвечала.

— Черт возьми, все очень просто: когда автомобиль остановится, я подойду к правой дверце автомобиля, клянча милостыню… Правда, возможно, княгиня и не захочет подать мне монету, но я все же отвлеку ее внимание, а тем временем Мимиль, зайдя с другой стороны, откроет дверцу и нацепит ей на морду компресс… Она и пикнуть не успеет, Мимиль к тому же придержит ее… Ну а я, заметив за это время, где, в каких местах у нее прицеплены драгоценности, быстро обработаю их, и они отправятся в мою «торбу»…

Мамаша Косоглазка кивнула головой.

— Ничего не скажешь, хорошо задумано, — процедила она, — но как вы остановите автомобиль?

Эрнестин успокоила торговку краденым:

— Это сделают другие… возможно даже, что они как раз занимаются этим в данный момент…

Мамаша Косоглазка еще раз перебила ее:

— Слушай, так что, Мимиль не разбился? Ведь он же грохнулся со своим аэропланом…

Толстуха Эрнестин хихикнула:

— Да, это правда, он грохнулся, бедняга, да еще с какой высоты, но ничего себе не сломал… на этот раз повезло.

— Он заговоренный, — заверила мамаша Косоглазка и, перейдя к другому, спросила: — Ты говорила об остальных. Кто они?

— Ну, — сказала Эрнестин, удивленная таким вопросом, — она считала, что уж кто-кто, а мамаша Косоглазка все знает, — будет, как полагается, Дьяк, мой любовник… ну и потом Борода.

— Ого, — воскликнула мамаша Косоглазка. — Раз в деле Борода, значит, оно стоит свеч.

Эрнестин посмотрела мамаше Косоглазке в глаза.

— Да, — сказала она, — дело серьезное, и если с хлороформом ничего не получится… ну что ж… тогда в ход пойдут ножи…

Эрнестин глянула на свои серебряные часики.

— Уже за полночь, — заметила она, — мне нужно двигать, надо узнать, что там происходит…

Она собралась уходить, но мамаша Косоглазка задержала ее.

— Выпей стаканчик рому, это придаст тебе смелости.

И та, и другая никогда не упускали повода чокнуться.

Выпив, Эрнестин прищелкнула языком.

— Отличный ром, — сказала она, — пробирает до костей…