Последнее дело молодого киллера - Лариса Соболева Страница 27

Она не реагировала. Осокин перебрался на балкон, который уже лизал огонь, набрал полную грудь воздуха и вошел в комнату. В тот же момент пожарные приладили лестницу, вскарабкались и буквально выволокли упиравшуюся Людмилу, объяснив Дару, не справившемуся с ней, что у нее сильный шок. Дожидаться, когда потушат огонь, Осокин не стал, велел Вию бежать на улицу.

– Дар, тут трое… Это они подожгли дом… Что с ними делать?

– Да черт с ними, уходи! Я за «аккордеоном»…

Вий взвалил на плечо Людмилу, вяло реагировавшую на окружающее, – видимо, угорела. На них никто не обратил внимания, и они свободно прошли сквозь толпу собравшихся соседей, которые давали пожарным ценные советы. Свернули за угол, здесь Вий поставил Людмилу на ноги, прислонил спиной к забору и поддерживал, чтобы она не упала. Вскоре прибежал Дар с «аккордеоном», вызвал такси по мобиле.

* * *

Юля открыла дверь и непроизвольно расширила глаза. Как-никак четыре утра, для приема гостей время не то. Дар, проходя в квартиру, поприветствовал Герасима, который выглянул из комнаты, и обрадовал его:

– Мы поживем у вас немного.

Квартира у Юльки и Геры, как у буржуев, – четырехкомнатная, а живут одни. Юля ничем не занимается, разве что домом иногда, ну, еще читает и в шахматы играет сама с собой. Герасим пашет за двоих – работает брокером на бирже, хотя по образованию… Впрочем, сейчас котируются не дипломы, а конвертируемая валюта в кармане. Гера добывает исключительно ее, и оказалось, что биржа – его призвание. Иногда дела идут успешно, иногда – из ряда вон, особых богатств нет, но с Юлькой-бездельницей они не бедствуют. Есть у них мечта – дети, но об этой мечте вслух не говорят оба, разве что случайно в порыве откровенности, и только Дару.

Люду напоили успокоительными таблетками и уложили спать. Тимку Юля накормила ранним завтраком, узнала от него массу интересного и тоже определила на ночь. Затем пришла на кухню. Слушая рассказ, Герасим подливал Вию и себе водки, ведь Дар вообще не пьет. Собственно, Дар тоже слушал Вия внимательно.

– А как они узнали, где спрятался Вий? – озадачился Герасим.

– Меня это тоже волнует, – сказал Дар. – Кроме тебя и Юльки никто не знал.

– Ты же не думаешь, что мы вас сдали?

– Не думаю. Мне кажется, налет сделали на меня.

– А что, есть повод тебя сжечь живьем?

Осокин не ответил, словно не услышал.

– Дар, ты ошибаешься, – сказал Вий. – Пацан, что грозил мне пистолетом, сказал: «Опа-на! Выкурили Циклопа». Там не так уж и светло было, чтобы рассмотреть мой глаз, тем более я к нему спиной стоял. А помнишь, как меня назвали на пустыре? Циклопом. И в клубе после погрома тоже называли Циклопом. Нет, выкуривать они пришли меня.

– Значит, как-то узнали… – устало проговорил Дар. – Как? Ладно, давайте все поспим, а подумаем после.

– Я постелила вам на диванах в самой большой комнате, – сказала Юля. – Они неудобные, но других спальных мест у нас нет.

– Сойдет, – поднялся Вий. За ним и Осокин.

Когда они ушли в комнату, Герасим выпил еще немного и вздохнул:

– Похоже, это работа Богомола. Только по его приказу так упорно добивают. Этим он и держит в страхе.

– Ты его знаешь? – присела Юля на край стула.

– Понаслышке, – кивнул Гера, но в самом его тоне было столько негатива, что вторым планом читалось: о Богомоле достаточно слышать, знать его лично нежелательно.

– Откуда же ты знаешь, что это он взялся за Вия?

– По почерку, Юля, по почерку. Я все же общаюсь с людьми разного рода, иногда удается кое-что услышать, что знать не обязательно. Говорят, только Богомол имеет всевидящее око, так что от него и в недрах земли не спрячешься. Но теперь он будет искать и того, у кого схоронился Вий. То есть Дара. Когда же узнает, что мы его… их… прятали.

– Думаешь, нам теперь…

– Пойдем, Юлька, досмотрим сны, а думать будем потом.