Анжелика против террора - Владимир Гурвич Страница 27

Анжелика внимательно посмотрела на Анри, думая, как ей поступить. Имеет ли он отношение к тому, что только что произошло? Внутренний голос ей говорил, что нет. Эти люди посланы кем-то другим. Зачем ему устраивать это нападение. К тому же он никак не мог предвидеть, что она устроит здесь ипподром и куда-то ускачет.

– Просто я дано не каталась на лошади, мне так захотелось почувствовать ее бег. Это непередаваемое чувство.

– А падение тоже входит в состав этого непередаваемого чувства?

– Это всего лишь издержки. Поедемте в замок, мне надо переодеться.

– Конечно. Сейчас это вам надо более всего.

Анжелика стояла под душем и пыталась найти ответ на вопрос, кто же послал этих людей? Судя по их действиям, они хотели ее похитить. А что было бы дальше после похищения? Скорей всего это те, кто следил за ней еще в Париже. И все же непонятно, она еще ничего не успела предпринять серьезного, чтобы вызвать у кого-то недовольства ее действиями. Или это профилактическое мероприятие? А может, это поклонник? Хотя трудно себе представить, чтобы в наше время он мог так действовать. Это смахивает чем-то средневековым.

Она понимала, что в настоящий момент не сумеет раскрыть эту загадку. Но, не зная, с какой стороны грозит опасность, трудно защищаться от нее.

Через час постучался Анри и позвал ее на пешую прогулку. Несколько секунд Анжелика колебалась, она не хотела выходить за границы замка. А вдруг эти ребята решат повторить попытку? Конечно, это маловероятно, не исключить такой вариант тоже нельзя. Но под каким предлогом отказаться? Не стоит подогревать его подозрения, он и так не очень ей тогда поверил, что она всего лишь упала с лошади.

– Только давайте не будем удаляться от замка, – предложила Анжелика. – Анри удивленно посмотрел на нее. – После той прогулки я чувствую себе немного уставшей, – пояснила она, впрочем, не очень надеясь, что Анри полностью примет ее объяснения.

Анри стал показывать ей окрестности замка.

– Здесь прошло мое детство, – сообщил он. – Это было немного странное детство для нашего времени. Я чувствовал себя средневековым сеньором, вокруг которого жили его вассалы. Причем, до некоторой степени так оно и было, нам принадлежали все эти поля, да еще поля за лесом. Их арендовали местные крестьяне. И они приходили к нам улаживать свои дела. Видели бы с каким почтением относились они к моим родителям. Это вызывало во мне гордость за свое происхождение. Правда, затем земли прошлось продать, это был единственный способ сохранить замок. А какое детство было у вас, Анжелика? Странно, но я о вас почти ничего не знаю.

– Мое детство было прямо противоположным вашему. Мы с мамой жили в маленьком городке, в деревянном доме, в котором протекала крыша. Наша квартирка состояла из двух малюсеньких комнат. Никто с поклонами к нам не приходил, это мама ходила по соседям с поклонами, прося одолжить денег до зарплаты. Их вечно нам не доставало. Наверное, поэтому у меня родилось сильное желание вырваться из этого узкого и бедного, как церковная мышь, мира, в большой, где существуют такие вот замки.

Анри внезапно остановился, его лицо приобрело необычайную бледность.

– А хотите, Анжелика, стать хозяйкой этого замка?

– Он что, продается?

– Нет, не продается. Но это не единственный способ стать его владельцем.

– Какой же способ, Анри, вы мне предлагаете?

– Стать госпожой де Круатье.

Теперь остановилась Анжелика.

– Иными словами, вы делаете мне предложение.

– Да, я хочу, чтобы вы стали моей женой.

– Но вам же отлично известно, что я уже жена другого человека. И у меня двое детей.

– В наше время нет проблемы, которую невозможно решить. Я могу усыновить ваших детей, дать им графский титул.

Если бы она не побоялась обидеть Анри, она бы рассмеялась. Прошло совсем немного времени ее пребывания в Париже, а она уже получила первое матримониальное предложение, которое сопровождается возможностью стать графиней. Любопытно, сколько их еще будет? Однако, как ответить Анри, чтобы он не слишком огорчился.

– Анри, вы очень приятный молодой человек, но я люблю своего мужа. Хотя он и не граф, но он достойный человек, прекрасный отец наших детей. В этом плане моя судьба уже определена. Я понимаю, что вам, наверное, тяжело слушать меня. Но, милый Анри, если мы встретились бы с вами намного раньше, как знать, может быть, я и стала вашей женой. И вовсе не из-за желания обрести графский титул. Мне нравятся титулы, в этом есть что-то очень притягательное, но выходить замуж я всегда намеревалась только по любви. А любовь я отдала своему супругу. Так уж все сложилось.

Пока Анжелика произносила этот монолог, Анри молча стоял с низко опущенной головой, и молодая женщина даже не могла рассмотреть выражение его лица. И только когда она кончила говорить, он посмотрел на нее. Он по-прежнему был очень бледен.

– Я понимаю ваши аргументы, – сказал он. – Это была мечта, теперь она разрушилась.

– Я не хотела разрушать никаких ваших мечтаний, – проговорила Анжелика. Она гадала, приобрела ли отныне в лице Анри нового врага, или у него хватит благоразумия и благородства остаться ее другом. – Но вы сами породили эту иллюзию. Если бы с самого начала к ситуации отнеслись более реалистичней, ничего подобного бы не случилось. Мой муж не раз мне говорил: чтобы не разочаровываться, лучше не очаровываться.

– Ваш муж – мудрый человек.

– За другого бы я и не вышла. Я надеюсь, вы понимаете меня и не держите обиду.

– Пойдемте в замок, мама просила не опаздывать к ужину.

Анжелика опасалась, что после этого неприятного объяснения, ужин пройдет в тяжелой атмосфере. Но этого не случилось в первую очередь благодаря графине. Она явно прониклась расположением к своей гостье и активно направляла разговор.

– Анжелика, могу я вам задать несколько откровенных вопросов? – спросила графиня.

– Какие только сочтете необходимыми, Луиза, – ответила Анжелика, поглядывая на молчавшего Анри.

– Вы ощущаете себя необыкновенно красивой женщиной?

– Да, ощущаю, – честно призналась Анжелика.

– И какие вызывает это у вас мысли?

– Я воспринимаю это скорей, как бремя.

– Как бремя? – удивилась графиня.

– Да. – Анжелике не очень хотелось развивать эту тему при Анри, боясь, что она заденет его, но и уклоняться от ответа на вопрос тоже не желала. – Очень многие мужчины видят во мне лишь красивую оболочку, и у них возникают неадекватные желания по отношению ко мне. Красивая женщина вызывает восхищение сама по себе в не зависимости оттого, что из себя она реально представляет. И мне это не нравится. Я давно взяла за правило не использовать это свое оружие, а добиваться своих целей так, как их добивается любой другой человек, как добиваются их женщины с обычной внешностью. Для меня красота – это дополнительная нагрузка, причем, весьма большая, а нередко и опасная. У меня в жизни случались ситуации, когда красота могла стать причиной моей гибели.