Предательство по любви - Энн Перри Страница 27

Утром одиннадцатого мая Эстер получила настоятельное приглашение от Эдит навестить Карлайон-хаус. Письмо доставил щербатый мальчишка в кепке, натянутой до ушей. Миссис Собелл просила подругу прийти при первой возможности и, если она не возражает, вместе позавтракать.

– Конечно-конечно! – галантно сказал майор Типлейди.

С каждым днем он чувствовал себя все лучше. Его уже не так сильно раздражал неподвижный образ жизни, поскольку с недавних пор ему было разрешено читать все, что угодно, от ежедневных газет до книг из собственной библиотеки, равно как и из библиотек знакомых. Он по-прежнему любил поговорить со своей сиделкой и интересовался всем, что происходит в жизни.

– Сходите повидайте Карлайонов, – настаивал майор. – Узнайте, может, что-нибудь изменилось к лучшему… Бедняжка! Хотя, право, не знаю, почему я так говорю. – Он вздернул седые брови, что придало ему забавный вид. – Что-то мне не верится в ее вину. Какое-то совершенно не женское убийство! Женщина скорее прибегла бы к яду, как вы полагаете? – Больной взглянул на удивленное лицо Эстер, но ответа не дождался. – И главное: зачем ей вообще было его убивать? – Он нахмурился. – Ну что могло толкнуть ее на столь… э-э-э… непростительную жестокость?

– Не знаю, – пожала плечами мисс Лэттерли, откладывая в сторону штопку. – Но гораздо более загадочно, почему она это скрывает. Почему Александра настаивает, что убила мужа в припадке ревности? Боюсь, она все-таки пытается спасти таким образом свою дочь.

– Вы должны что-нибудь предпринять, – с жаром заявил Типлейди. – Вы не можете допустить, чтобы эта женщина принесла себя в жертву. По меньшей мере… – Он вдруг запнулся. Лицо его выражало то сомнение, то внезапное понимание, то жалость. – Что за чудовищная дилемма, моя дорогая мисс Лэттерли! Имеем ли мы право запретить бедняжке принести себя в жертву ради своей дочери? Ведь доказав невиновность матери, мы губим дочь!

– Не знаю, – тихо повторила Эстер, складывая льняную ткань и отправляя в шкатулку иголку и наперсток. – Но что, если невиновны обе? Что, если Александра призналась, решив по ошибке, что убийца – Сабелла? Какая это будет насмешка судьбы, если именно так потом и окажется!

Майор закрыл глаза:

– Какая страшная мысль! Уверен, ваш друг мистер Монк не допустит этого. Вы говорили, он весьма проницательный человек, особенно в том, что касается его ремесла.

– Одной проницательности иногда бывает мало, – печально заметила женщина.

– Тогда идите и разузнайте, что можно, сами, – решительно сказал ее подопечный. – Выясните все об этом злосчастном генерале Карлайоне. Кто-то обязательно должен был его ненавидеть. Позавтракайте с его семейством. Смотрите, слушайте, задавайте вопросы… Словом, сами станьте детективом. Ступайте же!

– Я так полагаю, что вы о генерале ничего не знаете? – спросила Эстер без особой надежды, оглядывая комнату. Вроде все было в порядке, и все необходимые майору вещи располагались в пределах досягаемости.

– Ну, как я уже говорил, мне известна его репутация, – хмуро отозвался Типлейди. – Если служишь достаточно долго, поневоле будешь знать имена всех генералов – и тех, кто заслуживает внимания, и вовсе непримечательных.

Мисс Лэттерли усмехнулась:

– И каков был тот, что интересует нас? – Сама она была о генералах весьма невысокого мнения.

– Э… – Майор криво усмехнулся. – Я не знал его лично, но, говорят, это был храбрый солдат и хороший командир, умеющий поднять людям боевой дух… Хотя без мундира – так, бесцветная личность, ни рыба ни мясо.

– А в Крыму он не воевал? – быстро спросила Эстер и, прежде чем успела прикусить язык, добавила: – По-моему, все генералы один другого стоят.

Против собственной воли военный улыбнулся. Он хорошо знал все нелепости, связанные с армией, но говорить о них с посторонними считалось неприличным, как говорить о семейных секретах. Тем более – с женщинами.

– Нет, – сдержанно отозвался он. – Насколько я знаю, Карлайон неплохо повоевал в Индии, а потом вернулся домой и несколько лет состоял при высшем командовании, обучая молодых офицеров и все такое.

– А личная репутация? Что о нем говорят другие? – Женщина поправила его одеяло – чисто машинально.

– Понятия не имею. – Типлейди, казалось, был несколько удивлен ее вопросом. – Говорю же, он являл собой довольно бесцветную личность. Ради бога, сходите и повидайте миссис Собелл! Вы должны докопаться до правды и помочь бедной миссис Карлайон… или ее дочери.

– Да, майор. Именно этим я и собираюсь заняться.

Сиделка попрощалась и вышла.

Эдит с тревогой и любопытством встала ей навстречу из кресла, утомленная, бледная, в траурном платье. Ее длинные белокурые волосы были уложены весьма небрежно, словно молодая женщина просто расчесала их пятерней и второпях скрепила заколкой.

– Ах, Эстер… Я очень рада, что ты пришла. Майор не возражал? Это так любезно с его стороны! Ты узнала что-нибудь? Что удалось обнаружить мистеру Рэтбоуну? О, прошу тебя, садись… вот сюда. – И она указала подруге кресло напротив.

Мисс Лэттерли села, не потрудившись расправить юбки.

– Боюсь, что удалось ему немного, – ответила она лишь на последний, наиболее важный вопрос. – И, конечно, он не станет рассказывать мне все, что знает, поскольку я не имею отношения к делу.

Эдит смутилась, словно осознала это только сейчас.

– Да, разумеется… – Она помрачнела. – Но он уже приступил к работе?