Заложник - Кристина Ульсон Страница 27

Келифи сидел на койке. Эден представилась и выдвинула на середину комнаты стоявший в углу стул. Она села, в то время как следователь по-прежнему стоял позади. Он уже понял, что в предстоящем действе ему отведена роль статиста.

Услышав, кто перед ним, Захария как будто удивился. Руководители подразделений СЭПО действительно не участвовали в допросах. Но Эден — особый случай.

— У меня к вам несколько вопросов, — начала она. — Вы ведь не откажитесь помочь нам?

Бледное лицо Захарии на фоне зеленой футболки выглядело болезненным. Сейчас он смотрел на Эден с вызовом и злобой, что было неудивительно в его положении. Какого еще взгляда можно ожидать от человека, в одночасье потерявшего то, на что потратил годы жизни?

— Я не имею никакого отношения к захвату этого самолета, — ответил Захария.

— Хотите? — Эден достала пачку сигарет.

Стоявший за ее спиной следователь разинул от удивления рот, но тут же взял себя в руки.

Помедлив несколько секунд, Захария потянулся за сигаретой. Эден тоже взяла одну сигарету и щелкнула зажигалкой.

— Так вот, — продолжала она, выпуская через плечо струйку дыма, — независимо от того, сотрудничаете вы или нет с этими людьми, вы можете располагать важной для нас информацией.

Захария жадно затянулся, откинувшись на кровати. Потом стряхнул пепел в пустую кофейную чашку. Эден сделала то же самое.

— Если вы отправите меня обратно в Алжир, я погиб, — сказал он.

Это прозвучало как заявление. Захария как будто ни о чем не просил и не пытался пробудить у нее жалость.

— У нас другие сведения, — возразила Эден.

— Все вы сумасшедшие. — Захария отвернулся к стене.

Эден положила ногу на ногу. Она чувствовала себя неуютно без сигареты в руке, как иная женщина — без сумочки.

— Мы отвечаем за вашу жизнь, — сказала она.

— И все это ради национальной безопасности? — усмехнулся Келифи.

— Что-то вроде того. — Она затушила сигарету. — Послушай меня, Захария. Сейчас на борту «боинга» в заложниках четыре сотни с лишним человек, и мы подозреваем, что тот, кто стоит за всем этим, находится рядом с ними. Все может кончиться трагедией.

Эден выглянула в окно. Неба отсюда видно не было, однако, судя по всему, его заволокли тучи.

— И что самое страшное, для вас в этом нет никакой пользы, — продолжала она. — Вы вернетесь домой, Захария. Правительство не собирается пересматривать свое решение, это выяснилось всего несколько часов назад. Они не пойдут на переговоры с террористами. Если вы планируете остаться в Швеции, вам надо действовать иначе.

Он повернул к ней злое лицо:

— Сколько раз повторять, что я не имею к этому никакого отношения!

— Я уже сказала, что это не важно. — Эден пожала плечами. — Я просто хочу предупредить, что, если в числе затеявших все это есть кто-нибудь из ваших родственников или знакомых, он рискует погибнуть вместе со всеми или получить большой тюремный срок, и главное — все это будет совершенно напрасно. Вы окажете большую услугу этому человеку, если согласитесь с нами сотрудничать.

— Вы говорите, сотрудничать? — недоверчиво переспросил Захария.

— Именно. Как раз об этом мы вас просим.

— И что я должен делать? — Захария отложил в сторону сигарету и кофейную чашку.

— Об этом мы еще поговорим. Вы не догадываетесь, кто мог устроить все это?

— Понятия не имею. — Захария покачал головой. — Никто из моих знакомых на такое не способен. Я не вращаюсь в таких кругах.

— Да ладно, — махнула рукой Эден. — Рассказывайте сказки кому-нибудь другому. У нас есть и камеры слежения, и записи телефонных разговоров. Нам известно, кто ваши друзья.

Некоторое время Захария удивленно смотрел ей в глаза, а потом вдруг расхохотался:

— А теперь я вам скажу: дурите кого-нибудь другого. Сидите там со своими камерами и строите теории похлеще, чем вокруг смерти Элвиса. Ничего у вас на меня нет! И вы ничего не знаете о том деле с Эллисом и Хасаном.

— Должна заметить, улик против вас достаточно. То, что вы забирали из бутика пакет, — лишь одна из них.

— Но я же говорил, что не знал, что в нем!

— Кроме того, ваш приятель Эллис оказался настолько неблагодарен, что дал против вас показания.

Захария смотрел на нее исподлобья.

— Рассудите сами, — продолжала Эден, наклоняясь к нему. — От вас зависит жизнь четырех сотен человек. Помогите нам, докажите, что вы не такой, как Хасан с Эллисом. Кто, по-вашему, может за всем этим стоять?

Захария потер пальцем лоб. Он выглядел усталым. Когда он поднял глаза, Эден впервые стало его жалко.

— Я действительно ничего об этом не знаю, совсем ничего, — повторил он.

На этот раз она ему поверила:

— Плохо.

Эден продолжала сидеть на стуле. Следователь стоял в дверях. Похоже, он смирился со своей ролью. Наконец Захария снова повернулся к ней.

— Послушайте, — сказал он. На этот раз его голос звучал умоляюще. — Я не террорист. Я догадываюсь, где мог всплыть мой номер, и повторю еще раз: тогда он принадлежал не мне.

Эден был хорошо известен этот его аргумент, но сейчас он прозвучал совсем иначе, чем раньше.

— Но ведь вы утаиваете от нас, кому он принадлежал, — сказала она. — На суде вы говорили, что забыли, у кого купили телефон, сколько заплатили и когда это произошло. Вы и сами понимаете, что все это выглядит неправдоподобно, ведь так?

Захария молчал, с лица его не сходило жалостливое выражение.

— Ну что? — Эден сощурила глаза. — Все еще не припоминаете?

Захария молчал. Все понятно, он не станет отвечать на ее вопросы. Он лгал с самого начала. Он столько раз переиначивал историю с телефоном, что было бы наивно воспринимать очередной вариант всерьез.

— Нет? — Эден встала. — Прекрасно. У меня нет времени играть в загадки. Если надумаете что-нибудь нам сообщить, обратитесь к охраннику, он тут же нам позвонит. Спасибо, что уделили нам время. — Она поставила стул обратно в угол.

— Спасибо за сигареты, — отозвался Захария.

— Не за что.

Эден вышла из камеры. За ней безмолвной тенью следовал ее спутник.