Моя любимая ошибка - Нора Робертс Страница 27

—Эй, прибыло подкрепление! Встречай!

В дверях стояла улыбающаяся Терри с обернутой в блестящую розовую бумагу коробкой с огромным белым бантом. Рядом топтался Джон, державший в руках миниатюрный подарочный пакетик и белую коробку из кондитерской.

—Вы… вы принесли мне подарки…

—А как же иначе? Ведь у тебя день рождения. А еще у нас есть торт.

—Торт, — эхом откликнулась Элизабет.

Джон поставил на стол коробку и приоткрыл крышку.

—С шоколадной помадкой, сливочным кремом и глазурью.

—Я выбирала, — радостно сообщила Терри. — С днем рождения, Лиз!

Такая же надпись красовалась на огромном торте с розовыми бутончиками и зелеными листьями.

—Спасибо. Это вам не морковный торт, — прошептала Элизабет.

—Я испытываю священный ужас перед кондитерскими изделиями, изготовленными из овощей, — заявила Терри.

—Да нет, они тоже вкусные, но до этого торта им далеко. Настоящий торт в честь дня рождения! Какой красивый!

—После праздничного ужина надо оставить для него местечко, а также для мороженого, — напомнил Джон. — Мы хотели заказать на ужин пиццу, но ты затеяла тефтели.

Кухня засияла новыми красками. Все вокруг стало ярким и праздничным, будто сквозь проливной дождь прорвались лучи солнца.

—Вы ведь останетесь на ужин?

—Повторяю, это твой день рождения, и я ни за что не упущу возможности отведать торта и мороженого. Дождемся остальных, а пока открой подарки.

—Правда? А можно?

—Ну конечно же, наш юный гений не знает всех прав именинника. Вот, возьми. — Терри вложила коробку Элизабет в руки. — Сначала открой мой. Не терпится посмотреть, как он тебе понравится.

—Он мне уже нравится. — Элизабет стала бережно распаковывать подарок.

—Так и знала! — воскликнула Терри. — Ты из числа тех зануд, которые десять минут возятся с упаковкой, вместо того чтобы просто ее разорвать.

—Жалко рвать такую красивую бумагу. Честно говоря, я и не ожидала подарков.

—А надо было, — упрекнул Джон. — Пора ждать перемен к лучшему.

—Вы сделали мне самый замечательный сюрприз. — Развернув упаковку, Элизабет открыла крышку и вынула тонкий кардиган с рюшами по вороту и мелкими фиалками, разбросанными по всему полю.

—Какая красота! Ой, и к нему еще топик!

—А главное, ничего общего с комплектом-двойкой, что носит твоя мать, — заявила Терри. — Можешь носить это с джинсами или юбкой. Словно для тебя сделано.

Никто еще не говорил Элизабет, что ей идут рюши и фиалки.

—Мне очень нравится, правда. Огромное спасибо.

—Теперь моя очередь. При покупке подарка мне потребовалась помощь. Так что если не понравится, все претензии к жене.

—Она вам помогала? Как мило с ее стороны. Передайте мою благодарность.

—Может, сначала взглянешь на подарок?

Дрожа от волнения, Элизабет вынула из пакета маленькую коробочку, в которой лежали миниатюрные сережки: три изящные серебряные капельки, прикрепленные к жемчужине.

—Какая прелесть! Просто глаз не оторвать.

—Знаю, ты носишь золотые серьги на штифтах, но Мэдди решила, что эта модель придется тебе по душе.

—Так и есть. Они мне страшно нравятся. У меня не было других серег, кроме пуссет. Я проколола уши за день до… за день до… А это мои первые настоящие серьги.

—С днем рождения, Лиз. Желаю счастья.

—А теперь примерь обновки, — скомандовала Терри. — Тебе же не терпится их примерить и покружиться перед зеркалом.

—Верно. А можно?

—На правах именинницы. Давай, поторапливайся.

—Спасибо. — Движимая внезапно нахлынувшим порывом, Элизабет обняла Терри. — Как я вам благодарна! — Потом наступила очередь Джона. — Как я счастлива. Это лучшее семнадцатилетие на свете. — Схватив подарки, она бегом устремилась наверх.

—Вот это да! — печально вздохнула Терри. — Она нас обняла. А ведь девочка не любит нежностей.

—Девочка их никогда не видела. Я в очередной раз передал матери секретный номер для связи. Сообщил, что мы купили торт и хотим поздравить Лиз с днем рождения. Предлагал и ее сюда привезти. И что ты думаешь? Получил очень вежливый отказ.

—Сучка остается сучкой, даже если у нее хорошие манеры. Вздохну с облегчением, когда для девочки закончится весь этот ужас. А заодно и для нас. Но знаешь, буду сильно скучать по малышке.

—И я тоже. Хочу позвонить Мэдди. Скажу, что серьги Лиз понравились. — Джон взглянул на часы. — Пойду проверю время прибытия Косгроува и Кигана. Думаю, они уже в пути.

—А я накрою на стол. Посмотрим, хватит ли у меня фантазии придать ему праздничный вид.

Терри достала тарелки и плоские блюда и тут вдруг вспомнила о цветах.

—Послушай, Джон! — Она двинулась в сторону гостиной. — Попроси Косгроува остановиться и купить где-нибудь цветов. Пусть все будет как положено.

Джон согласно кивнул, не прерывая разговора с женой:

—Да, серьги ей понравились. Сейчас Лиз наверху, примеряет обновки. Эй, поцелуй ребятишек. Они, наверное, будут спать, когда я вернусь.

Терри вернулась на кухню, намереваясь попробовать красный соус, просто убедиться, что там всего хватает. Она уже протянула руку за ложкой, но в этот момент послышался голос Джона:

—Они подъезжают.

—Зафиксируй время. — По привычке держа руку на оружии, Терри подошла к воротам гаража и стала ждать сигнал. Три коротких стука и три — с интервалом.

—Ну, ребята, вы попали на угощение. У нас тут…

Первым быстро вошел Билл:

—У нас могут быть неприятности. Где Джон?

—В гостиной. А что…

—Биллу показалось, что за нами увязался «хвост», — шепотом сообщил Киган. — Где свидетель?

—Она… — Нет, что-то здесь не так. И ведут они себя как-то странно. — Вы уже сообщили о случившемся? — спросила Терри, вынимая свой телефон.

Ей почти удалось уклониться от первого удара, и он лишь слегка задел висок. Терри почувствовала, как глаз заливает кровью, и потянулась за оружием, успев предупредить Джона:

—Берегись!

В этот момент Киган изо всей силы ударил ее рукояткой пистолета по затылку. Терри медленно сползла на пол, опрокинув стул, который с грохотом рухнул на кафельную плитку.

Выхватив пистолет, Джон замер возле стены в гостиной. Нужно успеть подняться наверх, в комнату Лиз.

—Не стреляй в него, — шепнул Киган, забирая оружие у лежащей на полу Терри. Затем он спрятал в кобуру свой пистолет. — Не забывай, надо все сделать так, чтобы в нем не осталось ни одной дырки.