Жестокая справедливость - Алексей Макеев Страница 27

…Когда Крячко подъехал к дому Захарухиной, он чуть не столкнулся в подъезде нос к носу с какими-то двумя архаровцами под два метра ростом. Что-то в них ему сразу не понравилось. Кроме того, невдалеке от подъезда Стас заприметил «Форд» с затонированными стеклами – излюбленным наворотом криминальной братии. Немного задержавшись на лестничной площадке, проследил через окно, как неизвестные сели в машину и покатили через двор. Отметив, куда именно они направлялись, и запомнив номер автомобиля, он зашел к Римме и застал ее всю в слезах. Нижняя губа женщины была разбита в кровь, под глазом расплывался синяк, к которому она прикладывала кусочек льда, завернутый в носовой платок.

С порога спросив, не эти ли двое только что были у нее, и получив утвердительный ответ, Крячко опрометью вылетел во двор. И – вот ведь удача! – таксист, привезший его в Судаково, задержался, чтобы покопаться в моторе. Узнав, в чем дело, шофер немедленно захлопнул капот, и они отправились в погоню. В течение пары минут вылетев за пределы Судакова, Крячко увидел далеко впереди «Форд», бегущий в сторону, как пояснил таксист, «Кленового листа».

Погоня длилась около десяти минут – старенькой «четверке» трудно было тягаться в скорости с новой иномаркой. Но тем не менее, нещадно прыгая на колдобинах, преследователи сумели вырваться вперед. По команде Станислава таксист, дико переживая – что ж теперь с ним будет-то? – умело подрезал иномарку, и та, отчаянно заскрежетав тормозами, едва не влепилась в бок «четверки». Тут же сзади отрывисто хлопнули дверцы, и к такси, яро матерясь, ринулись двое долговязых верзил. Первый, жгучий брюнет с недельной щетиной на лице, подбежав к «четверке», нараспашку открыл водительскую дверцу и схватил левой рукой за грудки окончательно раскисшего шофера, чтобы от души «замесить этого недотепу».

Но сделать этого не удалось. Его руку неожиданно перехватила за запястье рука пассажира такси и, стиснув ее до болезненного хруста в суставе, мощным рывком втянула его самого в машину. Брюнет, не успевший опустить голову, влепился лбом в верхний свод дверного проема «четверки». Да так жестко, что из его левого глаза вылетел целый фонтан искр, а правый, напротив, померк. Неудачно упав частично на баранку, частично на таксиста, он в следующее мгновение ощутил, как что-то твердое и холодное нахально ввинчивается ему в рот, а еще через пару секунд понял, что это – ствол пистолета. До него вдруг дошло, что зря, очень зря он проявил столь неумеренную горячность.

– Ну, что, урод, говорить будем? А? – свирепо сверля его взглядом, проорал пассажир.

В этот момент напарник брюнета, кривоносый, патлатый верзила, подбежав к пассажирской дверце, попытался схватить чрезмерно агрессивного незнакомца за ворот. Но тут же, получив локтем удар в скулу, кубарем откатился от машины. Крячко вылез из такси и короткой подсечкой сбил с ног успевшего подняться патлатого. Тот распластался на земле с раскинутыми руками и ногами.

Тогда Стас принялся за брюнета. Без особых усилий подняв бандита за ворот и бесцеремонно пиная его в бедра и плечи, заставил так же распластаться рядом с подельником.

– Слышишь, мужик, тебе что, башню снесло? – несколько отдышавшись, заговорил брюнет. – Ты вообще представляешь, на кого наехал? Не боишься, что тебя сегодня же за это вы…т и высушат?

– А ну-ка, перевернись на спину! – скомандовал Крячко. – Живо!

– Чего ты там задумал? – насторожился тот, но приказ выполнил.

И почти сразу же в его пах вдавилась жесткая ступня, заставив взвыть и скорчиться от боли. Бандит со страхом и ненавистью смотрел на своего мучителя, в душе жаждал разорвать его в клочья, но при одном лишь взгляде на пистолет, взирающий на него своим жутковатым черным «зрачком» ствола, понимал – этот тип пристрелит, и глазом не моргнет.

– Мужик, ты кто? Мент, что ли? – заговорил патлатый. – Если мент, то чего беспределишь?

– Кто бил Римму Захарухину? – прорычал Стас, не убирая ноги, а лишь чуть ослабив нажим. – Чего молчите, скоты? Что, беззащитную бабу бить легко и приятно, зная, что за нее вступиться некому? Я спрашиваю: кто? И советую признаться, иначе отсюда оба уедете без яиц. Повторяю еще раз: кто бил Римму Захарухину?

– Ну, я! Я! – заорал брюнет, задыхаясь от бессильной ярости и унижения. – Стреляй, ментяра! Стреляй! Мои братья за меня отомстят! Мы – горцы, и мы обид не прощаем!

– Значит, ты бил… – презрительно рассмеялся Крячко. – Грош вам цена, герои задрипанные, если умеете только воевать с женщинами да сводить счеты кучей из-за угла. Уж помалкивал бы, ничтожество! Следующий вопрос: за что бил? Ты не молчи, а то твои яйца сейчас станут всмятку. Ну!

– А нечего ей посылать нас на три буквы! – зло выпалил бандит. – Пусть знает, с кем и как разговаривать.

– А зачем вы к ней вообще приезжали? Она вас что, очень просила приехать? – с сарказмом поинтересовался Станислав.

– Узнать, когда завтра похороны.

– Вот как!..

Достав из кармана наручники, Крячко соединил ими руки бандитов, после чего, подняв парней, заставил их подойти к «Форду». Здесь он вновь приказал им лечь лицом вниз, головой к машине, а их соединенные «браслетами» руки устроил на скрытый под пластиковым бампером буксирный крюк. Затем подобрал из дорожной пыли кусок толстой железной проволоки и намертво примотал наручники к форкопу. После этого, обыскав карманы парней, вытащил оттуда документы.

– Так… Это что у нас? Удостоверения сотрудников охранной фирмы «Казбек-Приват». Альви Зелимханов, двадцать девять лет… А это Прустов Вадим… Ва-а-а-дик, значит… Этому уже тридцать два годочка. Оружие, наркотики есть?

Парни угрюмо молчали. Стас проверил салон иномарки и в бардачке обнаружил два пистолета то ли французского, то ли испанского производства «корсар-девять» и несколько запасных обойм.