Конец игры с продолжением - Галина Владимировна Романова Страница 27

– Пожалуйста… – произнесла она, открыв дверь и замерев со скрещенными руками у порога. – Убедитесь сами, товарищ подполковник.

Егор вошел в совершенно пустое помещение, показавшееся ему еще меньше, чем было в тот день, когда он посещал Ольгу.

– Когда вывезли мебель?

– Не знаю. Надо полюбопытствовать у охранника. В пятницу все было на месте. Я заходила к Ольге перед концом рабочего дня. Она сидела, уставившись в монитор. Может, сериал какой смотрела, не знаю. Сегодня она не вышла на работу. Я с утра постучала в дверь. Не ответили. Потом позвонили вы и сообщили, что она убита. Тогда я уже с ключами сюда пришла. А тут – сами видите.

– И вы совершенно спокойно вернулись к себе, даже не попытавшись узнать, куда все подевалось? Куда исчезло оборудование, принадлежащее библиотеке? – Егор прищурился в сторону заведующей. – Не верю!

Смутить ее не удалось. Она кивала в такт каждому его слову и для чего-то загибала пальцы на свободной от ключей руке. Когда он замолчал, она прокашлялась и заговорила:

– Во-первых, я не успела опросить охранника, потому что сразу явились вы. Я вернулась и села за стол, чтобы начать звонить, как вы вошли в мой кабинет. Во-вторых, мне незачем беспокоиться об имуществе, которое не стоит у нас на балансе. Как привезли, так и вывезли.

– В каком смысле? – нахмурился Егор. – У вас в библиотеке оборудуют кабинет личной мебелью?

– Говорю же вам, Ольга совершенно неожиданно получила назначение. Пришло распоряжение сверху. Новая штатная единица с непонятными функциями, с отчетностью куда-то наверх, мимо моей головы. Мне вообще все это непонятно было с самого начала. Но не задавать же вопросы высшему руководству! Решили, значит, решили. И кабинет ей выделили тоже, меня не спросив. Что она там делала целыми днями, непонятно. Вот у вас имеются полномочия, вы и спросите.

– А вы не станете?

– Нет. – Она категорически замотала головой. – Тем более теперь, когда ее вдруг убили!

– Хорошо, идемте к вам. Оттуда и станем звонить. Будем разбираться на месте. И с приказом о ее назначении хотелось бы ознакомиться. С распоряжением, что вам спустили сверху.

Они просидели два часа, пытаясь найти концы, но – ничего. Вообще ничего! Вдруг выяснилось, что никто сверху никакого распоряжения о новой штатной единице не отправлял. Не было ни приказа, ни документов. Никто не получал никаких отчетов от Ольги Витальевны Авдеевой. О ней вообще там не слышали.

– Как же так? – Егор смотрел в бледное лицо заведующей. – Вы получили электронное письмо, которое потом вдруг исчезло из памяти вашего компьютера.

– А я его распечатала! – она совала ему бумажную копию с печатью и невнятной подписью. – Это что – не документ?

Она горячилась, сердилась, кричала. Разнервничалась до того, что пришлось вызывать «Скорую». Рассказ охранника ее едва не добил. Это было уже после отъезда врачей.

– Не видел я, чтобы мебель кто-то выносил. – округлял он глаза. – Камера на входе и фойе первого этажа начала барахлить, пришлось вызывать спецов.

– Когда? – недоуменно разглядывал долговязого нескладного парня Егор.

– Что – когда? Когда камеры барахлить начали или когда спецов вызвал?

– И то и другое.

– Камеры к вечеру воскресенья вдруг заглючили. А спецов вызвал ближе к утру. Точнее, в пять тридцать. – Он виновато глянул на заведующую. – Такое ведь случалось, вы знаете. Я вам не раз докладывал.

Она отвернулась от него, полулежа в кожаном кресле с высокой спинкой. Левая рука была согнута в локте с зажатым ватным комочком после укола.

– А вы все время отмахивались. Некогда, средств нет в бюджете и так далее.

– То есть камеры барахлили всегда, я правильно понимаю? – спросил Егор, делая пометку в блокноте.

– Часто, – не стал уточнять охранник.

– И вы каждую ночь специалистов вызывали?

– Да вы что! Нет, конечно, – перепугался он. – Первый раз так вышло.

– Почему?

– Что почему?

– Почему никогда не вызывали, а тут вдруг вызвали? Что пошло не так? Что вас так перепугало, что вы решились на невиданный шаг – обратиться в службу поддержки? В полшестого утра?

И вот тут охранник струсил. Не ждал он подобного вопроса и не готовил ответа. А неподготовленным отвечать перед полицией страшно.

– Вы уснули. Так? – Егор помотал в воздухе блокнотом, в котором вел записи их предварительных бесед. – Вы уснули, а когда проснулись, то обнаружили, что камеры не работают. Но не это вас так перепугало. Это стало для вас почти штатной ситуацией. Что? Была выключена сигнализация? Открыты двери?

– Одна, – еле выдавил из себя охранник, так низко опустив голову, что лица не стало видно вообще. – Дверь аварийного выхода оказалась не заперта. Она закрывается изнутри на засов, он был отодвинут, а дверь просто прикрыта.

– Сигнализация?

– Была выключена. Но я ее точно включил. Точно!

Голос слабый, неуверенный, и взгляд в угол. Нет, не точно, понял Егор. Не помнит этот остолоп: включил он сигнализацию или нет.

– После того как последний сотрудник покинул библиотеку, вы кого-то впускали внутрь? – спросил Егор и тут же предостерег: – Говорите правду. Мы все равно узнаем.

– Да. Доставщик еды был. Он каждую смену мне еду возит. Я всегда заказываю одно и то же: картошку фри, куриные котлеты, салат, «колу». Он привозит…

– И заходит внутрь?

– Ну не на улице же мне с ним расплачиваться! – с обидой воскликнул охранник. – Заходит не дальше фойе. Отдает еду. Я плачу наличными. Не люблю этих карт.

– И вчера было все так же? Он вошел. Отдал еду. Вы оплатили. Он ушел. Так?

– Так, – он хмуро глянул, подняв голову. – Почти… Была еще дегустация.

– Дегустация чего?

– Кексы… Он привез целую коробку кексов с разными начинками. Сказал, что они запускают новую линейку и им необходимо собрать отзывы постоянных клиентов. Я попробовал три. С шоколадом. Фисташкой. Эти вкусные. С ликером – не понравилось категорически. Лекарством каким-то отдает. Так сразу и сказал. И все. После этого он ушел.

Егор переглянулся с заведующей. Им все стало более или менее понятно.

– Как он выглядел?

– Обычно, как всегда. Форма, коробка. Маска.

– Он всегда бывал в маске?

– Через раз. То натянет на лицо до глаз, то под подбородком мотается, то нос торчит. Вчера все лицо под маской. Одни глаза и очки. Я еще спросил: чего вдруг в очках-то? Никогда не носил.

– А он?

– Видеть, говорит, стал плохо. Я еще пошутил: говорю, как волк в Красной Шапочке.

– Когда вы почувствовали себя плохо?