Смертный грех Семирамиды - Валерия Леман Страница 26

Елена, словно привидение, вся невероятно белого цвета, стояла на фоне белоснежной стены, почти сливаясь с ней. Бледное, совершенно бесцветное лицо с застывшими глазами, смотрящими куда-то прямо перед собой, после короткого крика словно остекленело с выражением необъяснимого ужаса.

Молчала Елена, молчал весь зал, так что казалось, в те минуты всем миром правило жутковатое безмолвие. Постепенно возвращаясь в действительность, наша управляющая наконец-то вполне осмысленно огляделась и неожиданно бурно разрыдалась, закрыв перекошенное лицо руками.

– Елена, успокойтесь, садитесь вот сюда, на стул. Посмотрите на меня! Что случилось, расскажите…

Что ни говори, а опыта по части приведения в себя впадающих в ступор или в истерику у меня хоть отбавляй, потому я подскочил к даме первым и, решительно подхватив под руки, усадил на ближайшее место за столом. Я едва ли не насильно влил в нее бокал вина, после чего бедняжка закашлялась, немного покраснела и взглянула на меня взглядом вполне обычной Елены – трезвым, суховато-деловым и… преисполненным ужаса.

– Ален, там что-то ужасное. – В противовес смыслу слов ее голос звучал на редкость буднично и трезво. – Там, на террасе, в свете разноцветных фонариков – тело Жанны. Без головы.

Проговорив все это, она глубоко вздохнула и неожиданно рухнула мне на руки, лишившись чувств. Не теряя время, я передал ее на руки подоспевшей Васы, сделал жест побледневшему и поднявшемуся с места отцу: «Вызывай полицию!» – а сам рванул на террасу.

Очутившись на месте трагедии, я успел сделать лишь пару шагов и застыл на месте. Как хотите, но я отлично понял Елену со всей ее истерикой. Представьте себе квадратную каменную террасу, красиво оформленную цветами, причудливо освещенную разноцветными абажурами ламп и фонариков, с огромной крышей темного неба, усеянного звездами и изящной подковой луны. И все бы прекрасно, но только в самом центре площадки лежало тело без головы с окровавленным мечом Афины, аккуратно положенным на грудь.

Переведя дыхание, чтобы не последовать примеру Елены и также не потерять сознание, я сделал три глубоких вдоха. Признаюсь честно и откровенно, я не стал осматривать всю террасу, потому как не горел желанием обнаружить отрубленную голову. И все-таки было не лишним убедиться, что на террасу можно попасть не только из ресторана, но и с улицы.

Стараясь ничего не задеть и не оставить собственных следов, я осторожно прошел к самому краю террасы. Так и есть – невысокое ограждение можно было легко перешагнуть, тут же очутившись на тротуаре ночной улицы, достаточно тихой и совершенно безлюдной в этот час. Стало быть, убийца – необязательно из числа гостей нашей вечеринки.

– О, боже, это…

Я быстро развернулся – за моей спиной стояла, испуганно схватившись за горло, точно поперхнувшись чем-то острым, враз побледневшая Дина. Сделав несколько шагов, она также «наткнулась» взглядом на неподвижное тело и не хуже Елены уже начинала покачиваться, точно собираясь бухнуться в обморок. За ней почти тут же объявились встревоженный Старый Лис, мэр и бог еще знает кто из общей взволнованной и подвыпившей массовки вечеринки. Естественно, мне пришлось решительно поднять обе руки вверх, тормозя непрошеных гостей и направляя всех назад, в зал.

– Всем оставаться на своих местах! Слушайте меня, дорогие гости: сейчас вы все быстро разворачиваетесь и возвращаетесь в зал, где занимаете свои места и не двигаетесь до прибытия полиции. На террасе произошло жестокое убийство. Потому, если не хотите неприятностей, просьба в точности исполнить мои указания. Повторяю: быстро возвращаемся в зал!

Согласен, возможно, я говорил не слишком почтительно и даже резковато, но такова была ситуация – следовало немедленно удалить с места трагедии абсолютно всех, вернуться в зал и ждать. Ждать великих неприятностей и нездорового ажиотажа прессы, потому как жутковатым десертом на открытии афинских «Садов» стала рыжеволосая Жанна Милье, лишенная головы мечом Афины.