Невинный убийца - Джеймс Хедли Чейз Страница 26

– Что у нас назначено на вторую половину дня? – спросил генерал у меня, вылезая из машины.

– Галерея Уффици, если вы интересуетесь живописью. Большая часть шедевров итальянских художников находится там.

– Это любопытно. Встретимся ровно в 14.00.

У меня снова возникла мысль позвонить майору Кэю, но я преодолел ее. Я решил посмотреть, как у нас пройдут остаток дня и вечер. После обеда мы отправились в Уффици. Мои знания очень пригодились, потому что генерал интересовался малейшими подробностями жизни художников и хотел знать все о сюжетах картин. Около шести часов мы вернулись обратно в отель. Генерал накупил множество репродукций наиболее понравившихся ему картин и пригласил меня в номер, чтобы еще раз посмотреть их. Мне пришлось повторять заново то, что я уже рассказывал о художниках, а генерал в это время делал пометки на обратной стороне репродукции.

– Сегодняшний день был для меня сплошным удовольствием, сержант, – сказал он. – Вы превосходный гид, жаль, что я не обладаю вашими познаниями в области живописи. Этот вид искусства меня очень интересует. Но теперь пойдемте ужинать. Кстати, что мы будем делать сегодня вечером?

– Что вам угодно, сэр.

– Да? – Он удивленно посмотрел на меня. – А разве вы не упоминали о каких-то ночных барах?

– Здесь есть несколько, но они не представляют из себя ничего особенного.

– Это неважно. Нужно же как-нибудь развлечься, сержант. Нельзя же все время посвящать только искусству.

У меня упало сердце, но я ответил по уставу:

– Слушаюсь, сэр.

Когда я ровно в 21.00 вышел в вестибюль, у меня в кармане была бутылка виски и какой-то роман. Мне совсем не улыбалось просидеть в машине еще пять часов просто так. По приказу генерала я отвез его, как и в предыдущий вечер, в казино. Он опять делал те же замечания, а я ему поддакивал.

– Подождите меня у подъезда. Думаю, что я здесь долго не задержусь, – повторил он, вылезая из машины.

«Ну, на этот раз он не оставит меня в дураках», – подумал я. Устроившись поудобнее с книгой и с виски, я выбросил из головы все мысли о генерале. Около одиннадцати часов я случайно взглянул на дверь казино и увидел уже стоящим на ступеньках моего мучителя. Я поспешил подать «Кадиллак» к подъезду.

– Какого черта вы заставили меня ждать? – в ярости завопил генерал. – Я вас научу бодрствовать на посту! Это будет стоить вам нашивок, и я позабочусь о том, чтобы вы их больше не заработали!

– Слушаюсь, сэр!

Генерал сел в машину.

– Поезжайте до конца улицы и там остановитесь.

Он опять был пьян, хотя и не так сильно, как в прошлую ночь. Я доехал до конца улицы и затормозил. Минут через десять я услышал стук каблучков.

– Откройте дверцу, – сказал генерал.

Я вылез из машины и выполнил его распоряжение. К нам направлялась высокая блондинка в норковом манто. Ей было, наверное, не более двадцати трех лет, но выглядела она старше и была довольно потрепана. У нее был холодный и оценивающий взгляд, а жирно намазанный помадой рот не мог скрыть жадного, злого рисунка ее губ. Когда она села в машину, до меня донеся запах ее духов. Это был такой резкий мускусный аромат, что захотелось пошире открыть окно. Она уселась рядом с генералом и погладила его руку.

– Какая чудесная машина, – сказала она, обнажив в улыбке белые зубы. Блондинка распахнула манто. Под ним было вечернее платье с открытыми плечами, лиф которого чуть не лопался от мощного бюста – достопримечательности итальянок. Ее кожа сияла белизной.

– Где ты живешь? – спросил генерал, оглядывая ее, как невычищенное оружие.

– На виа Специале. Это недалеко, дорогой.

– Вы знаете дорогу, сержант?

– Да, сэр.

– Поезжайте.

Я уселся за руль и на высокой скорости поехал на виа Специале. Там я сбросил скорость.

– Виа Специале, сэр.

– Дом рядом с фонарем, – сказала она, наклонясь. Вылезая из машины, она подмигнула мне, потом прошла по тротуару к двери и стала искать ключ в сумочке. Генерал тоже вышел из машины и мрачно оглядел дом. Это было высокое, ничем не примечательное серое строение. Во всех окнах было темно.

– Подождите здесь, сержант, – последовало приказание генерала. – И держите уши открытыми. Если я позову, тотчас поднимайтесь наверх.

Он догнал девушку у двери. Я слышал, как она ему сказала:

– Только не шуми, дорогой. Здесь никто не знает, что я принимаю мужчин.

Дверь закрылась. Закурив сигарету, я осмотрел улицу и поглядел на темный дом. Две минуты спустя в окне на верхнем этаже зажегся свет. Мне оставалось надеяться, что генерал не позовет меня и мне не придется подниматься туда. «Пять пролетов», – печально подумал я. Расхаживая взад и вперед по тротуару, я поглядывал на окна и курил сигарету за сигаретой. Вдруг окно открылось, и я увидел широкие плечи генерала и его голову.

– Вы здесь, сержант? – приглушенно спросил он.

– Да, сэр.

– Вы мне нужны. Немедленно поднимайтесь наверх.

Озадаченный, я пересек тротуар, открыл дверь и ощупью стал подниматься на пятый этаж. Наконец я увидел свет.

– Проходите в квартиру, сержант, – нетерпеливо сказал генерал, стоя на лестничной площадке. – Я не собираюсь ждать вас здесь всю ночь.

Запыхавшись, я одолел последнюю ступеньку.

– Мне нужна ваша помощь, сержант, – сказал он, стоя у входной двери спиной к свету так, что мне не было видно его лица, но его прерывистое дыхание и хриплый голос мне не понравились.

– Слушаю, сэр, – сказал я и посмотрел на него.

– Войдите в спальню и посмотрите, что можно сделать. По-моему, она скончалась.

– Умерла, сэр?

– Войдите и посмотрите сами, черт побери!

Неожиданная злоба в его голосе подействовала на меня как холодный душ. Я понял, что дело обстоит плохо. Поспешно пройдя мимо генерала, я заглянул в первую комнату. Она была большая, но едва обставленная. На буфете в углу стояли два стакана с недопитым виски. Напротив меня находилась дверь в спальню. С моего места мне видна была только спинка кровати.

– Девушка в спальне, – услышал я голос генерала. – Войдите и посмотрите на нее.

Страшный запах донесся до меня, запах, который нельзя было не узнать.

– Может быть, ей это будет неприятно, сэр, – прошептал я пересохшим ртом.

– Ей это уже безразлично, – ответил генерал, вцепившись мне в руку и толкнув меня вперед. – Идите!

Я поспешил к двери в спальню и еще сильнее ощутил этот неприятный запах. Меня чуть не вывернуло из-за него. Потом я посмотрел на кровать – и меня прошиб холодный пот. Мне пришлось повидать в жизни немало страшного. Я видел человека, которому гранатой разворотило всю грудь; я присутствовал при том, как бомба попала в ящик со снарядами, на котором пятеро солдат играли в карты. Я видел, как в пятидесяти шагах от меня врезался в землю пилот на сгоревшем парашюте, но никогда мне не приходилось видеть ничего подобного, ничего более ужасного, чем эта девушка на залитой кровью постели. Нож – орудие убийства – лежал на полу, это был огромный нож мясника, красный от крови. Девушка была зарезана, как овца на бойне. Генерал искромсал ее тело в припадке бешенства. Нетронутой осталась только голова, и при этом на лице убитой отразился весь ужас последних ее минут. Не было сил смотреть на окровавленное тело невинной жертвы генерала. Я закрыл глаза и отвернулся. Мне стало плохо. Пришлось опереться на стену. Руки у меня были холодными как лед.