Зона личной безопасности. Идеальный охотник - Андрей Кивинов Страница 26

Однако у него действительно проблемы с нервами. Подумаешь, ментом обозвали! И даже не обозвали, а так — намекнули!

Но Тимур… Конечно — полгода не срок, но все же… Они же жили вместе. Значит, что-то их сближало? Не ее же жилплощадь? А она? Ведь уже не девочка, готовая бежать за тем, кто подарил ей цветы и покатал на верблюде. Однако побежала. Почему? И почему только сейчас поняла, что ошиблась. Что не надо было садиться на верблюда.

Копейкин, к слову, повел себя более благородно. Не возмущался, не кричал и не предлагал упаковать Тимура на пятнадцать суток. Повыл и ушел.

Любовная лирика была грубо прервана человеком, дарящим женщинам на праздники исключительно технические гаджеты. На последний Новый год он подарил жене кулон со встроенным фоторегистратором с объемом памяти на пять лет. Снимок происходит через каждые тридцать секунд. А снять кулон можно, только набрав на замочке пин-код. Очень удобно. Вечером, в обнимку усевшись на диване, муж с женой смотрели «слайд-шоу» и обсуждали увиденное. Зато никаких измен. Надо ли говорить, что фамилия человека была Чистов и что секретный «пин» знал только он.

— Есть связь с Москвой! — Техник поставил перед Ольгой раскрытый ноутбук. — Колька по почте кое-что скинул. Они с Жуковым на посту, но, слава богу, есть вай-фай, и, слава богу, на счету есть бабки.

Антон Иванович пощелкал кнопочками, и на дисплее появилось не очень качественное фото.

— Вот. Колька на видео писал, но и щелкнул пару раз.

На фотографии, несмотря на легкую смазанность, угадывался ее подопечный Копейкин. Он находился в несколько необычном антураже. На краю крыши пятиэтажного дома. Да еще с биноклем в руке, словно командир Красной Армии.

— И что это значит?

— Как что? Повыл и вышел на охоту.

Про то, что Копейкин выл в кабинете, Чистов уже знал. Бойков не мог не рассказать о таком занятном факте.

— Может, это по работе. Мы тоже иногда в бинокли смотрим.

— Может, и по работе. Только уж больно объект наблюдения интересный.

Чистов щелкнул кнопочкой, и появилось новое фото. Выходящий из подъезда дома Буйвол со своим стадом бычков-охранников.

— Это тот самый знаменитый Буйвол, который стоит в списке Копейкина вторым после Рамира. А в этом доме одна из его квартир. Едва он уехал, Копейкин смылся тоже. Через чердачную дверь. Мне кажется, Бэтмен снова вышел на охоту.

— Пока это ни о чем не говорит, — возразила Ольга, — Бирюков наркоторговец, Кирилл может его разрабатывать.

— Уже Кирилл?.. Ладно, мое дело маленькое — обеспечить вас техникой и связью. Фотки я перекину.

Чистов забрал ноутбук и исчез за дверью.

Черт… Как ни крути, а Иваныч прав. Наблюдать с крыши, чтобы просто узнать, когда человек бывает дома, резона никакого. Можно посидеть в машине. Другое дело — выбирать точку для снайперского выстрела…

Где гарантия, что о́пера не переклинило и не начал он устранять товарищей, причастных к наркотрафику. Или не переклинило. Хладнокровно расчищает дорогу. Для себя или для того парня…

Кто он такой? Она ведь его совсем не знает. Личное дело не в счет, туда оперативную информацию не подшивают, и характеристики исключительно положительные. Собирать информацию у бывших коллег опасно, тут же сольют. Но информацию собирать надо, и как можно быстрее.

Ольга сняла трубку местного телефона.

— Наташа, срочно все данные на Бирюкова Константина Сергеевича. Тридцать семь лет. Желательно номер мобильного. Запрос после напишу… Спасибо.

* * *

Константин Сергеевич согласился на встречу с Ольгой Андреевной в небольшом кафе со смешным названием «Фисташка». Если бы она пригласила его в кабинет или была бы мужчиной, он попросил бы прислать весточку-повесточку. Ольге же было все равно, в какое кафе приезжать. Они здесь не ужинать будут.

С номером мобильника Буйвола помог Чистов, имевший в сотовых компаниях секретные коррупционные связи.

Они заняли столик в глубине зала — Константин Сергеевич никогда не садился возле окон. Не любил, когда прохожие через стекло заглядывают в тарелку. Как воспитанный человек, отодвинул перед Ольгой стул. Он вообще с детских лет радовал окружающих вежливостью. Когда в музыкальной школе маленький Костик разбил скрипку о голову отвернувшегося педагога, то не пнул лежащего, а негромко произнес:

— Извините, Самуил Михайлович, но музыка — это не мое.

Охранники уселись за соседний столик и угощались фисташковым мороженым. Ольга от угощения отказалась. Разговор, как принято в деловых кругах, негласно писался на диктофон обеими сторонами. Ольга пояснила, что встреча носит неофициальный характер, направлена во благо Буйвола, и тот в любой момент может убраться восвояси.

— Да, я знаю Копейкина, — утвердительно кивнул Буйвол, услышав первый вопрос, — на днях, кстати, он меня вызывал.

— Зачем? — прикинулась дурочкой Ольга, прекрасно знавшая содержание их беседы.

— По убийству цыган. Думает, я при делах. Но я там и близко не стоял.

— И чем закончился разговор?

— Ничем… Я вообще не понял, зачем эти базары, ой… беседы.

Зато Ольга, кажется, поняла. Копейкин хотя бы формально должен был вызвать Бирюкова — основного конкурента Рамира. Вот и вызвал. Поговорил, отпустил, отчитался, что улик нет. Дабы Бирюков и начальство успокоились… А сам полез на крышу. Позицию выбирать.

— Но хоть что-то он предъявил? Он же не просто так вас вызвал?

— Ничего! Одни намеки дешевые. Мол, будут проблемы.

— Проблемы от него?

— Я не понял. То ли от него, то ли от Василя. Это батька цыганский.

— И все-таки, — не успокаивалась Ольга, — он вызвал именно вас. Значит, есть основания?

— Не знаю, что у него там за основания. — Буйвол явно нервничал и принялся энергично ломать зубочистки, выуживая их из салфетницы. — Он меня, если честно, достал. Один раз машину обыскал на ровном месте, второй — на пятнадцать суток хотел отправить.

— А почему не отправил?

— Судья, слава богу, разобрался.

Под словом «бог» Константин Сергеевич, как правило, подразумевал наличность.

— И за что он вас так не возлюбил?

— Послушайте. Вы сказали, что хотите мне помочь. А сами пытаете, как студента на экзамене.

Метафора радовала. Прогресс со счетов не сбросишь. Лет десять назад Буйвол сказал бы: «Как фраера ушастого» или «чушка позорного».

— Успокойтесь… Константин Сергеевич, у нас есть данные, что вы следующий.

— В смысле «следующий»?

— После Рамира и его брата.

Нельзя сказать, что Бирюков испугался, но кличка «Буйвол» ему в этот момент абсолютно не шла. Скорее — «Фисташка» или «Растишка». Потому что он то ли позеленел, то ли побледнел. И испуг был вполне натуральным.