Мумия из Бютт-о-Кай - Клод Изнер Страница 26

Вечер того же дня

Жан-Пьер Верберен тщательно все осмотрел, но не нашел больше никаких следов своего друга Бренголо. Он подумал, что имеет смысл поинтересоваться местом, обозначенным на карточке, что лежала в книге.

В омнибусе было тесно, но плавное движение успокаивало. Потом Жан-Пьер шел по улицам, пробираясь сквозь толпу.

Улица Антрепренер была освещена слабо, и салон-парикмахерскую было видно сразу: под оранжевой вывеской с изображением огромных ножниц горели три газовых фонаря, и крупная вывеска бросалась в глаза:

Модест Шамлан

Мытье головы для мужчин и женщин. Стрижка.

Уход за лицом. Борода и усы.

Салон не предоставляет услуг в кредит.

Миловидная девушка в фартучке с оборками предложила ему присесть и подождать, пока она и владелец салона закончат беседу с двумя клиентами. Хозяин крутился вокруг дородного господина, подравнивая ему бакенбарды и попутно комментируя новости из газет.

— Я считаю, что эти белые жезлы, которыми собираются снабдить наших полицейских, — просто абсурд. Разве это помешает машинам давить пешеходов?!

— О, от этого быстро откажутся, — скептически заметил клиент. — Отменили ведь оплату за проезд в омнибусе!

— Но пока что, — продолжил парикмахер, — полицейские гордятся своими жезлами, им кажется, они похожи на французских маршалов. Они даже называют префекта полиции маршалом правопорядка.

Девушка, склонившись к седовласой даме, плечи которой были прикрыты специальной накидкой, говорила, намазывая ей щеки вязким, как смола, кремом:

— Мы стремимся к прогрессу, потому что нетерпеливы. И все же вряд ли пойдем на то, чтобы отправлять назначения больным с помощью почтовых голубей, как это делает один шотландский доктор.

Дама в ответ промычала что-то невразумительное: не решаясь открыть рот из-за крема.

— Повторите, мадам Бюрган, я не разобрала!

Клиентка вытерла губы накидкой.

— Это ненадежный способ, ведь голубя в любой момент могут подстрелить!

Парикмахер энергичным движением стер с щек почтенного господина мыльную пену и принялся расхваливать ему чудодейственное средство, которое можно использовать и как лосьон после бритья, и как средство от выпадения волос. Клиент, видимо, чтобы отвязаться от надоедливого парикмахера, согласился купить флакон. Хозяин салона проводил его до дверей:

— До скорой встречи, мсье Фендорж, надеюсь, вам у нас понравилось: вас не только обслужили по первому разряду, но и снабдили последними новостями!

Он подал клиенту шляпу и пальто, смахнув с них щеткой пылинки, и получил щедрые чаевые.

— Что ж, приступим? — обратился он к Жану-Пьеру Верберену.

Тот и охнуть не успел, как его укутали в пеньюар, обмотали шею скатанным в жгут полотенцем и намазали помазком подбородок. Несмотря на протесты, ему подкрутили густые усы и, властным движением откинув голову назад, защелкали ножницами. Ловко приведя шевелюру клиента в порядок, парикмахер щедро плеснул ему на голову лосьона, и Верберен почувствовал, как струйки затекли ему за воротник. Он взглянул на свое отражение в зеркале, перед которым стояла целая батарея флаконов и пузырьков и лежали всевозможные щетки и расчески. На него смотрел незнакомец — помолодевший и элегантный. Парикмахер, который во время работы беспрерывно болтал о чем угодно, начиная с обсуждения визита русского царя в Копенгаген [56]и заканчивая информацией о последних моделях велосипедов, бегах и урагане, произошедшем десятого числа, в четверг, произнес:

— А вы не слишком разговорчивы, мсье. Надеюсь, вы остались довольны стрижкой?

Девушка тем временем уже прощалась со своей клиенткой:

— Всего доброго, мадам Бурган, не забудьте нанести крем на ночь, и завтра у вас будет прекрасный цвет лица! — напутствовала она клиентку.

Хлопнула дверь.

— Спасибо, все отлично, — пробормотал Жан-Пьер Верберен.

Пока ему отсчитывали сдачу, он набирался смелости и наконец спросил:

— Вы случайно не знаете моего друга? Его зовут Жан-Батист Бренгар, для близких — Бренголо.

Парикмахер и его помощница отрицательно покачали головой.

— Он клоун? Фокусник? С таким именем…

— Нет, он… э-э-э… путешественник, — пояснил Верберен.

Девушка взяла веник и принялась подметать ошметки волос на полу. Верберена очаровал ее хорошенький вздернутый носик, аппетитные ямочки на щеках, светлые кудри, завитушки на висках и сине-зеленые глаза.

— Люси, закройте салон, — распорядился хозяин. — Я убегаю, жена будет ворчать, если суп остынет!

— А почему вы решили, что этот ваш… Бренголо посещает наш салон? — спросила Люси у Жана-Пьера.

— Я нашел карточку вашего салона в его книге, он использовал ее как закладку.

— Здесь бывают не только постоянные клиенты, — сказала девушка. — Вот вы, например, пришли к нам впервые. Мы с мсье Шамланом иногда обслуживаем совершенно незнакомых людей. Оставьте мне ваш адрес, и если что-нибудь узнаю о вашем приятеле, я вас извещу. — И она протянула Верберену тетрадку, где записывала выручку.

Он написал:

Жан-Пьер Верберен

тупик де Лабрадор 4а

Пятнадцатый округ

— Это недалеко от Брансьонского моста, — уточнил он.

— У вас красивый почерк.

— Я почти тридцать лет работал делопроизводителем.

— Завидую образованным людям! — призналась девушка. — Мой жених работает в военном министерстве. Хотя какой он мне жених! — печально добавила она. — Вот уже неделю он не дает о себе знать…

Смутившись под ее пристальным взглядом, Верберен сослался на поздний час и удалился. Он корил себя за то, что стушевался: наверное, надо было рассказать обо всем, что с ним приключилось: и про Бренголо, и про его книгу, и про кровавые отпечатки, и про найденный ножик. Но он всю жизнь испытывал трепет перед противоположным полом (единственным исключением была Монетт). Вдруг эта молодая особа сочла бы его поведение двусмысленным? К тому же он боялся, что станет запинаться и краснеть. Он и не подозревал, что Люси Гремий с первого взгляда прониклась к нему симпатией.