Слепая зона - Наталья Ильина Страница 26

– Ты ведь не хочешь сейчас домой? – озвучил Максим свою догадку.

Она помотала головой, всхлипнув.

– Тогда пошли. Давай-давай.

Дежин почти насильно поднял ее на ноги, подхватил сумку и трость и потащил к машине. Света не упиралась, но и не помогала, просто плелась рядом, механически переставляя ноги. Через каждые пять шагов она замирала, поднимала голову и к чему-то прислушивалась. Едва сдерживая нетерпение, Максим притормаживал и прислушивался вместе с ней, но ничего необычного вокруг не происходило. Из открытых окон доносился обычный бытовой шум: где-то наяривал «Раммштайн», визгливо отчитывала кого-то женщина, гудел пылесос, бубнили телевизоры, тявкала собака. Пыльная листва старых тополей и кленов гасила звуки.

«Как в деревне…» – подумал Дежин, помогая девушке забраться в машину.

– Рассказывай, – велел он, когда водительская дверь отрезала их от внешнего мира.

Она помотала головой, громко всхлипнув, и съежилась на сиденье. Максим скрутил пробку с теплой бутылки «Бонаквы», которая провалялась в салоне весь жаркий день, и вложил ее в Светину руку.

– Пей, а потом – рассказывай. Не бывает неразрешимых проблем.

Девушка сделала несколько глотков, судорожно вздохнула и покачала головой.

– Мне бы твою уверенность, капитан.

«По крайней мере плакать перестала», – отметил про себя Дежин.

– Это я, я во всем виновата, понимаешь? – внезапно вскрикнула Света, поворачиваясь к нему всем корпусом.

– Да что случилось? В чем ты виновата? Толком объяснить можешь? – взорвался Максим, с трудом удерживаясь от того, чтобы обнять и прижать ее к себе, спрятать покрытое пятнами лицо у себя на груди, укрыть от страхов и проблем в кольце своих рук.

– Это я привела чудовище к Гарику и тем людям в хосписе, из-за меня погибла женщина в магазине и чуть не погиб сегодня мой клиент. И ты, и мама – все в опасности рядом со мной. Я несу смерть всем, кто меня окружает! – выпалила девушка.

«Та-а-к, – подумал Максим, – кругом одни гении. Или идиоты?»

Именно эту невероятную теорию и собирался обсудить с ним Вощин этим вечером.

– Какого клиента? Рассказывай, – старательно удерживая рвущиеся с языка ругательства и опровержения, тихо предложил Дежин.

По мере того как Света говорила, ее голос делался ровнее. Остановились слезы, перестали вздрагивать плечи, даже руки больше не сжимали трость так, что побелели костяшки на пальцах, а расслабленно лежали на коленях. Дежин, напротив, напрягался все больше, как будто внутри его кто-то до упора закручивал тугую неподатливую пружину. Он тискал в крупных ладонях полупустую картонную пачку, то вынимая измятую сигарету, то заталкивая ее обратно. Зверски хотелось курить, а еще – разбить что-нибудь стеклянное, с грохотом и летящими осколками. Желательно – кулаком.

– Повтори, – глухо попросил он, когда девушка назвала наконец фамилию клиента.

Происшествие казалось ему очередной трагической случайностью, и даже путаный рассказ Светы о попытке общения с тварью никак не свидетельствовал в пользу бредового предположения о вине девушки во всем происходящем.

– Фрайман, – послушно повторила Света с долгим вздохом.

– Как давно ты с ним работаешь?

– Около года. Михаил Яковлевич в хорошей форме для своего возраста, но тварь убила бы его так же легко, как и ту старушку.

Голос девушки снова дрогнул. Она стиснула ладони в замок.

– Но это еще не самое страшное, Максим… – Светлана повернула голову, словно собиралась взглянуть себе за спину. – Оно и сейчас здесь. Рядом. И больше не собирается исчезать…

Дежин непроизвольно вывернул шею. Разумеется, там никого не было. Валялись на заднем сиденье его старая ветровка, синий кожаный кейс с обтрепанными уголками и Светина спортивная сумка. Максим чиркнул колесиком зажигалки и сделал глубокую затяжку. Вот непонятно, в какой момент в зубах оказалась сигарета. Стекло окна медленно поползло вниз. Дежин выдохнул дым наружу. Он не мог не верить в то, что Света говорит, но и поверить не получалось. Доказанные экспертизой случаи воздействия на трупы – пожалуйста. Подтвержденное Славкой убийство старушки – разумеется. Как тут не поверить? Но в присутствие за собственной спиной непонятной твари, готовой вгрызться ему в нутро, – увольте. Это был уже перебор.

Света грустно улыбнулась, вернее, растянула губы в печальной улыбке, и кивнула:

– Я бы тоже не поверила, Максим.

Оправдываться было глупо, а молчать – преступно глупо. Она нуждалась в помощи, в поддержке, нуждалась в нем, Дежине.

– Так, – собрался Максим, щелчком пальцев отправляя окурок в бетонное ограждение мусорки, – сейчас мы едем к Вощину. Он меня сегодня ждал, собирался убедить в чем-то похожем на твою историю. Вот все втроем и будем думать, что с этим делать.

– Нет! – испуганно и резко возразила девушка. – Не поедем никуда. Я смогу, наверное, смогу защитить тебя. А если что-то случится с Вячеславом? С любым другим человеком возле меня?

– Предлагаешь запереть тебя в железный бункер? Я не знаю, где такой найти. Ты не можешь защитить всех, правда? Но уже смогла защитить одного. Тварь тебя побаивается. Пусть так будет и дальше. Маме позвони, ночевать будешь у меня, – скомандовал Максим и повернул ключ в замке зажигания.

Мотор довольно заурчал, а потом и рыкнул, когда Дежин резко придавил педаль газа, чтобы соскочить с газона.

– Нет же, нет!

Светлана вцепилась в его предплечье. Пальцы девушки были ледяными.

– Звони маме, – отрезал Максим, одной рукой выруливая из тесного проезда, а второй захватив обе холодные ладошки. – Одну я тебя не оставлю, даже не мечтай. И твари этой передай!

В его голове смутно, отрывчато забрезжила странная догадка. Он мучительно пытался ухватить лихорадочно пляшущие осколки мыслей, сложить их в целостную картинку, но ничего не получалось. Призрак озарения поманил и исчез, оставив горьковатый табачный привкус разочарования и ворох вопросов, повисших без ответа.