Кактус второй свежести - Дарья Донцова Страница 26

Марина закашлялась и прохрипела:

– Мне плохо! Воды! Если я упаду в обмороке, вызовут «Скорую», визит врачей негативно скажется на продажах.

Эмиля словно ураганом унесло. У жены полковника мигом прекратился приступ коклюша.

– А ведь когда-то мы завидовали иностранцам, – произнесла она, – все, кому удавалось прокатиться за рубеж, потом слагали хвалебные оды не только о ста видах губной помады, платьев, сковородок, короче всего, но и о приветливых торговцах, которые не злились, если покупательница просила принести другой размер, подсказывали, что лучше купить, и вообще вели себя с посетителями как бабушка с внуками. А теперь, когда мы все это огребли полной ложкой, безмерно суетливые консультанты просто бесят.

– Ты находился здесь, – вернулась к прерванной беседе Карина, – ну-ка, чихни!

Егор наморщил нос:

– По заказу не получается.

– Изобрази чих, – потребовала Кара.

– Как? – спросил Гоша.

– Скажи: апчхи, – предложила Карина, – попробуем понять траекторию полета челюсти.

– Хорошая идея, – обрадовалась Марина, – и ее можно улучшить.

Егор расстегнул куртку.

– Не понял. Я вспотел.

Марина протянула «отцу» конфету.

– Разверни, положи в рот и чихни. Ириска выпадет, и мы поймем, в каком направлении улетела челюсть.

Мне сей способ установления дуги полета показался ошибочным. Челюсть больше конфеты и сделана из другого материала. Надо просто включить логику. Справа от нас к стене прикреплены маленькие полочки, на них лежат подарочные наборы. Сзади ряд стендов с губной помадой, впереди проход в следующий зал, слева витрины с кремами и гелями. Понятно, что за спиной челюсть искать не стоит. Егор-то стоял на том же месте, как сейчас.

Из размышлений меня вытолкнул громкий звук.

– Апчхи!

– Ура! – заликовала Марина. – Хорошо, что я догадалась прыснуть на тебя духами из тестера. И куда улетела конфета? Карина?

– Я не видела, – отрапортовала претендентка на роль свадебной «матери».

– Просила же тебя внимательно следить за полетом ириски, – вздохнула Марина, – ладно, вторая попытка. Егор, держи конфету. Куда я поставила вонючие духи?

– Надо подождать, я еще первую не съел, – заявил Егор, – она к зубам прифигачилась, не отдирается. Просто клей, а не тянучка.

– У тебя же нет челюсти, мы ее ищем, – изумилась я. – Куда прилипла конфета?

– Нижние на месте, – уточнил Егор, – сейчас ее съем, и еще раз попробуем!

Я отошла, села на корточки и начала осматривать пространство под витринами. Протез мог лететь только прямо, он ведь не самолет, не мог проделать путь до места скопления жидкого мыла, потом повернуть налево и облететь зал.

– А чего там хорошего? – спросил тихий голос.

Я вздрогнула и поняла, что с другой стороны витрины кто-то тоже разглядывает пол.

– Спрятали здесь товар получше? – продолжал не понятно кто. – Они так часто делают. В каждом стеллаже внизу есть ящики, в них засовывают то, что пользуется особым спросом. Сначала дерьмецо дуракам сливают, а потом выкладывают суперское.

– Не знала, – прошептала я.

– Теперь ты в курсе, смело открывай все отделения, – посоветовал инкогнито, – то, что есть в торговом зале, доступно для покупателя. Запомни это и пользуйся.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Я вижу только пол, – сообщил некто. – Где косметика?

– Я не товар ищу, – объяснила я.

– Что тогда? – полюбопытствовал дискант.

Пришлось ответить честно:

– Зубы.

– Ты не туда зарулила, – сообщил голос, – паста, щетки находятся не в духах, а там, где мыло.

– Протез потеряли, – уточнила я, – человек чихнул, а искусственная челюсть выпала здесь и куда-то исчезла.

– Ой, не могу! Ой, ржака, – развеселился некто, – умираю прямо! На фига старика сюда привела?

– Виниры не только пожилым делают, – возразила я.

– Они маленькие, их не найти, – перестал смеяться собеседник, – дорого стоят. Мама за несколько штук столько отвалила, что можно комп купить. Не повезло тебе.

А теперь объясните, почему я, стоя на коленях перед витриной и засунув под нее голову, беседую с незнакомцем? Отчего не ушла, увидев, что на полу пусто? По какой причине сказала:

– Один винир действительно трудно обнаружить. Но я охочусь за челюстью, она большая.

– Бело-розовая такая? – неожиданно осведомился собеседник. – Типа расчески с толстыми зубьями? Похожа на заколку, но не понятно, где и как защелкивается?

Я дернулась, стукнулась головой о витрину, отползла в сторону, вскочила, обежала сооружение, смахивающее на комод, увидела тощую фигуру в джинсах и пуловере, лежавшую на животе, и спросила:

– Можешь показать эту интересную заколку?