Небо одно на всех - Дарья Кожевникова Страница 26

– Так что ты тогда вообще теряешь? – Лорка едва удержалась от вздоха, услышав его слова. Расстанемся? Насовсем? А по-другому никак нельзя? Но ему она этот вопрос, естественно, не задала. Вместо этого сказала, продолжая тему: – Если ты опасаешься, что я кому-то что-то сболтну, то клянусь тебе: нет. Все останется между нами.

– Останется, – согласился он. – Потому что ты умеешь не только слушать, но и молчать. Не спрашивай, почему я в этом уверен, я просто знаю такой тип людей. Иначе я никогда бы тебя сюда не привез, особенно вчера. Илья дорого бы дал за любые сведения о Марии Федоровне как о последнем значимом для меня человеке. Но я уверен, что от тебя он этого не услышит. Знаешь, а давай-ка в гостиной камин разожжем, раз уж тебе не спится, – предложил он вдруг.

– То есть ты согласен со мной еще немного пообщаться, раз от меня все равно добром не отделаться, – перевела Лорка.

Он не стал ей отвечать, а просто оглянулся на нее, занявшись дровами, и его губы дрогнули в сдержанной улыбке. Лорка села в кресло, дожидаясь, пока он управится. И лишь когда дрова весело затрещали, огражденные от зрителей только ажурной решеткой, Иван заметил, занимая свое кресло:

– Что-то этот дом начал располагать к излияниям. Вначале Мария Федоровна взялась за рассказы под этот свой альбом. А теперь вот я, за ней следом… Хотя, если бы я сейчас промолчал, ты бы себе про нас с Ильей, наверное, гораздо больше нафантазировала. А может, и нет. Жизнь порой способна переплюнуть в своей фантастичности любые байки. – Ваня откинулся на спинку кресла и тихо сказал, глядя в огонь: – Я никогда для Ильи ничего не делал. И думаю, что у него вообще очень смутное представление о роде моих занятий. Ведь те, кому приходилось ко мне обращаться, сама понимаешь, не болтают об этом на каждом углу. Это строго конфиденциальная информация для особого круга людей. А Илюша, насколько я знаю, собирает обо мне сведения по крохам, где и как придется. Не зря же он так вцепился в тебя. Так что проблема не в том, что у нас с ним взаимный компромат друг на друга. Проблема в том, что Илья мой брат… Нет, не думай, Мария Федоровна здесь ни при чем! – поспешил он уточнить, когда Лорка от изумления даже дышать перестала. – Они с отцом всегда были мне роднее всех родных, но я их приемный сын. Они сами от меня этого не стали скрывать, потому что допускали, что однажды моя биологическая мать захочет и сможет со мной увидеться. Но, как показала жизнь, этого они зря опасались. И, возможно, я бы так и сохранил лишь смутные воспоминания о раннем периоде моей жизни, если бы муж моей биологической матери не внес свои коррективы. Не буду называть тебе его имя, оно ни к чему, а я его даже произносить не хочу. Скажу только, что это очень, очень богатый и влиятельный человек. Наверное, давно потерявший счет своим миллионам. Вот только народная мудрость гласит, что счастья на деньги не купишь. И народ, как всегда, оказался прав со своей этой мудростью.

Ваня поднялся, отодвинул решетку, поправил соскользнувшее к краю полено. А потом снова сел возле огня, то ли желая согреться, то ли просто найдя тот объект, к которому он мог бы направить свой взгляд.

– У нас с Ильей разница где-то в год, – продолжил он свой рассказ. – Илья старше, он был желанным сыном, наследником. Папаша обожал его и даже не задумывался о втором ребенке. Все случилось как-то само собой, когда я просто появился в проекции. Это не вызвало у родителей особого восторга, потому что им и с капризным Илюшей хватало хлопот, но, тем не менее, они мне решили дать шанс на жизнь. И тем самым положили начало целой череде больших неприятностей. История стара, как мир: моя внешность насторожила главу семейства сразу после того, как я родился. Я был ни капельки не похож ни на него, ни на мать. Но зато живо напомнил ему одного приятеля, к которому он ревновал мамашу еще несколько лет назад. И по характеру я сильно отличался от Ильи. Быть может, и в лучшую сторону, но не для его папаши, который в детстве сам был очень капризным, прямо один в один. В общем, этот глава семейства смотрел на меня, смотрел, года, наверное, три, и лишь все больше утверждался в своих подозрениях. А потом в один прекрасный день, взяв мамашу за горло, припер ее к стенке. Тогда она ему и призналась, что я, возможно, и в самом деле не от него. Что у нее таки было с тем приятелем, всего один-то раз в жизни… – Ваня коротко и сухо рассмеялся. – Одна поддалась минутной слабости, а второй справил удовольствие и смылся. А в результате мне пришлось расплачиваться за них за обоих, за совершивших свои ошибки взрослых людей. Старикан и раньше-то меня не особо жаловал, а как узнал обо всем, так вовсе сорвался с цепи. Правда, выплеснув пары в скандалах и запоях, решил, что все-таки не хочет оставлять своего родного сына сиротой при живой-то матери. И что он ее вроде как даже любит. Но воспитывать чужого щенка не намерен! И что, раз уж он все-таки не убил меня, пока осваивал полученную новость, то пусть теперь мамаша сама решает, как хочет, эту проблему. И она решила: просто стала собирать документы, чтобы сдать меня в детский дом.

– А твои мама с отцом потом усыновили тебя? – предположила Лорка, так как Ваня снова замолчал, машинально потирая обширный шрам, будто от ожога, на левой руке, в верхней трети предплечья. Очень старый, судя по виду. Лорка не стала спрашивать, откуда он и как Ваню «не убили» в его первой семье, вскрывая ее тайны.

– Нет, – ответил он чуть позже. – Мама с отцом забрали меня не из детдома, а прямо от этих двоих. Оказались мамашкиными дальними родственниками. Иначе старый урод, мамашкин муж, меня, возможно, уже и не отыскал бы, несмотря на все его деньги. Долгие годы он жил, наверное, даже не вспоминая о моем существовании и уж точно мною не интересуясь. Все его интересы были нацелены на Илью. Его родной сын, его наследник должен был получить в этой жизни все самое лучшее! И до поры старикана даже не интересовало, а насколько всего этого достоин его не в меру избалованный сынок. Единственный, потому что других детей в этой семье так и не родилось. А потом началась вторая серия этой комедии! Мамашка вначале начала спиваться, потом попала в аварию со смертельным исходом. Но старикан после ее кончины недолго горевал. Нашел себе вскоре, как оно и полагается в их среде, длинноногую красотку, которая ему в дочки годилась, и начал с ней строить новую жизнь. Надо думать, нового наследника он тоже хотел, потому что Илья его все больше разочаровывал с каждым годом. Но наследник все не получался, никак! Тогда старикан повез свою молодую жену на обследование. А после, когда у нее никаких проблем не нашли, позволил себя уговорить, чтобы его тоже обследовали. И вот тогда-то ему в лицо улыбнулась главная шутка всей его жизни! Оказалось, что он бесплоден. Вообще! Стерилен, как скальпель! Но, не ожидая этого, его молодуха уже успела подсуетиться и от кого-то залететь. Наверное, как и мамашка в свое время, всеми способами желая удержать возле себя обеспеченного мужика.

Ваня снова поднялся с кресла, разворошил кочергой в камине оставшиеся от поленьев, стеклянно потрескивающие угли. А потом кинул еще пару полешек, снова возрождая весело затрещавшее пламя. А Лорка все смотрела на его левую руку. Она бы и не обратила внимания на этот старый шрам на его предплечье, если бы не машинальный Ванин жест при рассказе о детстве. Так от чего мог заслоняться рукой маленький мальчишка? Что с ним пытался сделать озверевший мужик, у которого семейная жизнь не заладилась?