Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова Страница 25

Он поискал слова и неуверенно договорил:

— …нормальным человеком…

И умолк.

Вальку передернуло. И это в благодарность за ее готовность унижаться и просить извинения у совершенно постороннего, не нужного ей мужика! Гад!

Первое побуждение было нервическое. Выпрыгнуть из машины и хлопнуть дверцей.

Но тут она вспомнила, сколько колкостей пришлось вынести молодому человеку за тем отвратительным обедом. И подавила свое желание. Проглотила неприятный комок в горле, порылась в сумке и вытащила оттуда маленькую коробочку, в которой обычно лежат мужские запонки. Поколебалась и протянула коробочку цыгану.

— Это вам, — сказала она просто.

— Что это? — спросил тот с подозрением, не принимая подарок.

— Это сувенир. Я купила его в Лондоне, год назад. Сама не знаю зачем. Вообще-то, это булавка для галстука… По-моему, красивая.

Валька не соврала. Она действительно купила эту безделушку для себя, а не для какого-нибудь знакомого. Просто ей ужасно понравилась серебряная фигурка коня, распростертая на черном бархате витрины. В разлетевшейся гриве запутался ветер, задние ноги отталкиваются от земли, передние выпрямляются, чтобы на нее опереться… В маленькой непритязательной безделушке странно удержалось обаяние настоящей жизни, движения, радости.

«Это будет мой талисман», — решила Валька и отложила серебряного коня в секретер со своими любимыми сувенирами, привезенными из других городов.

И вот теперь она решила сделать свой талисман своеобразным символом примирения. В конце концов, не деньги же парню совать за ту оптическую мышку, что он ей подарил!

Арсен по-прежнему не дотрагивался до коробочки, и Валька торопливо раскрыла ее, наблюдая за его лицом. Серебряная фигурка приветливо и радостно сверкнула перед глазами, словно здоровалась.

Губы цыгана дрогнули в нерешительной улыбке. Он осторожно достал из коробочки смешную растрепанную лошадку и положил на ладонь. Поднес к свету и принялся разглядывать, уже не сдерживая радостного одобрения.

— Чудо какое, — пробормотал он.

Валька молча торжествовала. Попала! Не может цыган, даже городского разлива, оказаться равнодушным к лошади. Пускай даже такой маленькой. Не настоящую же ему дарить!

Но тут цыган опомнился. Стер с лица улыбку, вернул серебряную фигурку на место, закрыл коробку и протянул ее Вальке.

— У меня нет ни одного галстука, — сказал он вежливо и холодно. Подумал и добавил: — Хотя спасибо, конечно.

— Тогда, — сказала Валька, понимая, что больше не в силах сдерживаться, — выбросите ее в мусоропровод. Если вас не затруднит.

Повернула к собеседнику голову и отчеканила:

— Я подарки обратно не беру.

Дернула на себя ручку, яростно толкнула наружу дверцу и совсем было собралась спрыгнуть на землю с высокого сидения, как вдруг почувствовала, что ее запястье перехватила горячая и сильная рука. В негодовании отдернула руку, тут не поняв, что ее уже никто не держит. Оглянулась на цыгана и увидела, что тот смотрит на нее, но уже по-другому. Не холодно и неприязненно, как раньше, а задумчиво.

— Подождите, — сказал Арсен примирительно.

Помолчал и добавил:

— Будем считать, что мы в расчете. Ладно?

Валька посмотрела в хрестоматийные черные глаза, немного подумала и улыбнулась.

И согласно кивнула головой.

— Дмитрий просто неуправляем, — вполголоса заявила Екатерина Дмитриевна, усаживаясь в машину рядом с мужем. — Я не знаю, что с ним делать.

Сергей Владимирович молчал и смотрел на дорогу прямо перед собой. Жена осторожно покосилась на него.

Среди их знакомых бытовало мнение, что именно она является главой и движущей силой их семейства. И только они вдвоем знали, насколько ошибочно это мнение. Просто Сергей страшно не любил светиться. Такая теневая позиция давало множество преимуществ. Екатерина Дмитриевна, после нескольких неудачных попыток вытолкнуть мужа на первый план, совершенных в начале брака, поняла и признала их ненужность. Однако она нимало не обманывалась по поводу своего мнимого лидерства и всегда ждала немногословных ответов мужа с некоторым замиранием сердца.

— Я не представляю, как он будет жить без нас, — продолжила она, не дождавшись ответа. — Все растратит, промотает, раздарит и останется с голым задом. Господи, за что нам такой сын? Сережа, может попробуем его женить еще раз?

Сергей Владимирович сделал досадливую гримасу.

— Да, я помню, — тут же ответила его жена. — Мерзавец, не мог выбрать для сна другое место… Но, в конце концов, это не единственный вариант… Можно поискать, подумать… Главное, чтоб девочка была решительной и твердой.

— Как твоя дура Валька, — насмешливо сказал муж. — Тоже нашла партию для этого идиота.

— Ты же знаешь, — оправдываясь, горячо заговорила жена, — старуха могла сделать ее своей наследницей… Хотя не понимаю, за что такая любовь?

— Вот они вдвоем с нашим идиотом и развернулись бы, — сквозь зубы сказал Сергей Владимирович и слегка передернулся. — Даже страшно подумать, куда бы они все посеяли с их-то мозгами…

— Я надеялась, что Маша за ними присмотрит, — убитым голосом ответила Екатерина Дмитриевна и виновато посмотрела на мужа. Тот слегка пожал плечами и ничего не ответил.

— Послушай, — решила поменять тему Екатерина Дмитриевна, — ты уверен, что мы поступаем правильно? Может, все же нужно собрать сведения об этом мальчике? Как его… Андрее?

— Господи, Катя, да что это даст? — нетерпеливо ответил ее муж. — Ты помнишь, сколько у нее было таких мальчиков? Ну нароем на него что-нибудь грязненькое, ну, выпрет его старуха. И что? Другой появится! Что ж теперь, до конца дней на мальчиков досье заводить? Много чести!

Подумал и добавил:

— Не-ет, нужно чем-то прижать старуху. Что дерьма в ее жизни было полно, я не сомневаюсь…

— Я тоже, — вставила жена.

— …но нужно все точно разузнать. Чтобы понять, куда бить. Понимаешь?

— А этот твой человек…

И Екатерина Дмитриевна замолчала.

— Катя, он работает в таком месте, где очень многое про многих знают. По долгу службы. Правда, чин у него пока не велик, но может, это и к лучшему. Иначе я бы ему не понадобился и просьбу мою он бы выполнять и не подумал.

Екатерина Дмитриевна ненадолго задумалась.

— А что мы будем делать потом, когда все выясним? — спросила она у мужа.

— Господи, Катя, ну откуда я знаю! Смотря что мы выясним… Но ясно одно: сделаем так, чтоб ее мерзкий рот в моем присутствии больше не открывался. Это как минимум. А максимум…

Тут Сергей Владимирович оборвал полет своей фантазии и умолк.