Шерлок Холмс и узы крови - Фред Томас Саберхаген Страница 25

Под влиянием порыва мой гость кратко изложил историю семьи Холмсов и рассказал о влиянии на неё вампиров. (Даже сейчас мне трудно об этом писать, поэтому я быстро покончу с этим вопросом.) Главная проблема заключалась в вампиризме, который обнаружился у матери Майкрофта и Шерлока после рождения сыновей.

Вполне понятно, что, повествуя об этом, Майкрофт был сильно взволнован. Он попросил разрешения откланяться, пока здесь не появится Дракула, даже если это маловероятно. У меня сложилось впечатление, что Майкрофт не удивился бы, явись его дальний родственник при ослепительной вспышке и в клубах дыма, как Мефистофель в некоторых театральных постановках.

После ухода Майкрофта я без колебаний вернулся к своим прерванным занятиям. Поиски нужных материалов и сведений в личных архивах моего друга были делом нескольких минут, поскольку, к счастью, я помнил кодовое слово. А вот воспользоваться этими материалами и сведениями надлежащим образом оказалось труднее.

Холмс не сделал ни малейшего намёка, в чём заключается особая процедура, с помощью которой он связывался с графом Дракулой, а я не пытался это выяснить, поскольку не питал особого интереса. Я почувствовал некоторое облегчение, обнаружив, что детали этой процедуры не так уж страшны: чтобы вызвать Дракулу, нужно было прочитать вслух латинские стихи из старой книги, одновременно сжигая человеческий локон перед зеркалом. Это действие, сильно отдающее магией, было чуждо моей натуре. Однако я не колебался, поскольку дело зашло слишком далеко и нельзя было больше медлить. На рабочем столе Холмса, где он проделывал химические эксперименты, нашлась маленькая спиртовка, которая была мне нужна.

Заперев изнутри дверь гостиной, я приступил к выполнению своей задачи. Это занятие так претило здравому смыслу и так не вязалось с летним солнечным светом и с будничными уличными звуками за окном, что раза три-четыре мне хотелось оставить эту затею и поискать другое средство связаться с тем, кто был мне нужен.

Только уверенность в том, что я следую инструкциям Холмса, которые он дал мне вполне серьёзно, а также в том, что у меня нет иного способа вызвать Дракулу, заставила меня упорно продолжать мои занятия.

Вскоре я закончил, но не видно было никаких результатов. Обдумывая ситуацию и сомневаясь, всё ли сделал правильно, я уснул в кресле от изнеможения. Когда я проснулся в семь часов вечера, летнее небо было затянуто тучами. Шея у меня онемела и ноги затекли, так что я не сразу вспомнил, почему нахожусь в этой комнате, а не дома с женой, в недавно купленной квартире на улице Королевы Анны.

Но вскоре в голове прояснилось. Я снова взглянул на часы, неумолимо тикавшие на камине. С момента исчезновения Холмса прошло примерно девятнадцать часов, и о нём ничего не было слышно. Дракула не отозвался на мой вызов. Уж не допустил ли я какую-нибудь ошибку в ритуале?

Над Лондоном прогрохотал гром, и я только что закрыл окно, в которое уже начали стучать первые капли дождя, когда раздался стук в запертую дверь. Я не наделён богатым воображением, но мне всё же пришлось собрать всё своё мужество, чтобы подойти к двери и отпереть её.

Меня ждало разочарование, и я попытался его скрыть. На пороге стояли Мартин Армстронг и Ребекка Алтамонт.

— Уотсон, рад вас снова видеть. Полагаю, здесь нет мистера Холмса? — Армстронг в волнении огляделся. Судя по внешнему виду молодого человека — он был измучен, растрёпан и небрит, — ему так и не удалось отдохнуть с тех пор, как я расстался с ним в Эмберли.

— Конечно нет, — ответил я. — Я не получал от него никаких известий. Вы прямо из Норбертон-Хаус? Что там нового?

Американец и мисс Алтамонт заговорили разом.

Самым важным, что они сообщили, была печальная, но вполне ожидаемая новость, что Абрахам Керкалди скончался от своего ранения.

— Теперь это уже дело об убийстве, — мрачно резюмировал Армстронг.

Взбешённый тем, что так и не организованы поиски Луизы — он считал, что власти упорно отказываются смотреть фактам в лицо, — Армстронг сел на поезд и отправился в Лондон. Он хотел посоветоваться со мной лично, предпочитая не обсуждать это дело по телефону. Ребекка Алтамонт, обеспокоенная отчаянием человека, который должен был стать мужем её сестры, настояла на том, чтобы отправиться вместе с ним. Она молча молила меня о помощи, и я попытался успокоить её взглядом.

Армстронг, буквально падавший от усталости и обезумевший от страха за Луизу, так ещё и не спал. Каким-то образом он удержался и не вздремнул в поезде, вместо этого он то беседовал с Ребеккой, то пытался сочинять статью о событиях прошлой ночи для своей американской газеты.

— Даже мои друзья на Флит-стрит, Уотсон, — к примеру, один мой знакомый редактор — даже они не могут понять. Он теперь жалуется, что я передал ему по телефону якобы ничем не подтверждённые сведения. Он не верит, что Лу жива. Все твердят, что мне нужно отдохнуть. Но как я могу отдохнуть, Уотсон? Как?..

— По крайней мере, вы можете сесть, — посоветовал я. — Вам нужно беречь силы, ведь они ещё понадобятся.

— Да, это верно, совершенно верно. Позвольте мне в таком случае отдохнуть — всего несколько минут. — Передвигаясь неуверенно, как старик, он опустился на диван. — Что-нибудь слышно от мистера Холмса?

Я терпеливо повторил, что нет никаких известий. Между тем Армстронг, позволив себе сесть, тотчас же растянулся на диване во весь рост, словно его заставила принять горизонтальное положение неодолимая сила притяжения. Через несколько минут он уже крепко спал.

Склонившись к своему гостю, теперь ставшему моим пациентом, я расстегнул ему воротник, измерил пульс и провёл беглый осмотр. Мои действия не разбудили молодого человека. Очевидно, у него было полное истощение и моральных, и физических сил.

— Пусть он поспит, — шёпотом попросила его белокурая спутница.

Я выпрямился и кивнул:

— Конечно. Но нет необходимости говорить шёпотом. Его нелегко разбудить, даже если бы мы очень постарались. — Затем, взглянув на молодую леди профессиональным взглядом, я добавил, что у неё тоже измученный вид.

Мисс Алтамонт устало опустилась в кресло, отреагировав на моё замечание взмахом руки.

— Доктор Уотсон, что на самом деле случилось с моей сестрой? Вы знаете?

Я увильнул от прямого ответа:

— А я надеялся, что вы просветите меня на этот предмет.

— Я не могу это сделать, — печально ответила Ребекка. Потом посмотрела на спящего Армстронга, и в этом взгляде к жалости примешивалось какое-то более сильное чувство. Она покачала головой. — Мартин уверен, что именно Луиза пришла к нам в библиотеку вчера ночью, но я сомневаюсь даже в этом. Пока мы ехали в поезде, он… на него было так жалко смотреть, что я притворилась, будто разделяю его мысли.

Откашлявшись, я сделал попытку, возможно, довольно неловкую, сменить тему.

— Скажите, мисс Алтамонт, а ваши родители не возражали против того, чтобы вы ехали в Лондон подобным образом?