Предательство по любви - Энн Перри Страница 25

Вот почему Монку вздумалось встретиться с Эстер Лэттерли на Грейт-Титчфилд-стрит, где проживал майор Типлейди, и прогуляться до Оксфорд-стрит, чтобы затем зайти в кондитерскую и выпить там по чашечке горячего шоколада. Быть может, думал он, ему даже удастся приятно провести время.

Сыщик подошел к дому майора как раз в тот момент, когда Эстер появилась на крыльце, выпрямив спину, как на параде. Каждый раз, когда Уильям встречал ее, в голову ему лезли сравнения, связанные с армией.

– Добрый день, мистер Монк, – несколько чопорно поздоровалась она. – Вы уже занялись делом Карлайонов? Полагаю, дело нелегкое. Если верить Эдит Собелл, на благополучный исход весьма мало шансов. Хотя нет ничего хуже, чем отправить на виселицу невиновного, не так ли? – Женщина бросила на него прямодушный внимательный взгляд.

– Я еще не встречался с миссис Карлайон. – Детектив шел довольно быстро, но его спутница поспевала за ним без труда. – Я увижу ее завтра. Рэтбоун договорился на утро… Вы знали ее?

– Нет… Только ее семейство, и то весьма поверхностно.

– И каково ваше мнение?

– Это трудный вопрос. – Эстер умолкла, не уверенная в справедливости своих суждений.

Монк взглянул на нее, не пряча усмешки:

– Вы становитесь не похожи сами на себя, мисс Лэттерли. Когда-то вы высказывались о любом человеке не раздумывая. Видимо, потому, что вас тогда никто не спрашивал. А теперь я спросил – и у вас вдруг отнялся язык. Надо полагать, от удивления.

– Я думала, вам нужен обстоятельный ответ, – отрезала женщина. – Или вы все-таки предпочитаете экспромт?

– Если вспомнить все ваши экспромты, то обстоятельный ответ, конечно, предпочтительнее, – согласился Уильям с натянутой улыбкой.

Они дошли до поворота, чуть отступили назад, пропуская экипаж, и пересекли Маргарет-стрит. Впереди показалась людная Оксфорд-стрит.

– Самый влиятельный член семейства – это, кажется, Фелиция Карлайон, – сообщила Эстер, когда они вновь ступили на тротуар. – Очень властная особа, насколько я могу судить. На десять лет моложе мужа, да и здоровьем, видимо, покрепче…

– Странно слышать столь осторожные выражения, – заметил сыщик. – Вы имеете в виду, что полковник – старая развалина?

– Я… Нет, не сказала бы.

Монк поглядел на нее с удивлением:

– Да что с вами? С чего это вы стали такой тактичной, Эстер? В чем дело?

– Я не тактична, – огрызнулась мисс Лэттерли. – Просто пытаюсь быть точной, а это далеко не одно и то же. – Она слегка прибавила шагу. – Я не знаю, развалина он или нет. Я слишком мало с ним общалась. Бодрость он, конечно, утратил, зато у его жены характера хватит на двоих.

– Браво! – воскликнул Уильям насмешливо. – А миссис Собелл, которая полагает, что ее невестка невиновна, – кто она? Наивная оптимистка? Даже после признания она не желает понять, что осталось лишь помолиться за спасение души Александры Карлайон?

– Нет, – резко ответила Эстер. – Эдит – вдова, имеет житейский опыт и не лишена здравого смысла. И она полагает, что генерала, скорее всего, убила его дочь Сабелла Поул.

– И неспроста, – заметил ее собеседник. – Я встретился с Сабеллой. Весьма нервная особа, чтобы не сказать – истеричная.

– В самом деле? – Женщина повернулась к Монку, мигом заинтересовавшись. – И что вы теперь о ней думаете? Могла она убить своего отца? Я знаю от Дамарис Эрскин, что такая возможность у нее была.

Они дошли до угла и свернули на оживленную Оксфорд-стрит, где детектив тут же взял Эстер под руку, чтобы они не потеряли друг друга в толпе.

– Понятия не имею, – помолчав, признался он. – Я строю умозаключения на фактах, а не на интуиции.

– Ну нет, – возразила мисс Лэттерли. – Вы не настолько глупы и чванливы, чтобы отрицать интуицию! Пусть вы многое забыли, но кое-что из вашего прошлого опыта вы помните. Весьма многое вам удавалось угадывать по лицам, по поведению людей, по их разговору…

Уильям невесело усмехнулся.

– Тогда, думаю, Фентон Поул убежден, что убийца – его жена, – сказал он. – Такое возникает впечатление.

– Так, может быть, есть надежда? – Эстер невольно вздернула подбородок.

– Надежда на что? Этот вариант вас устраивает больше?

Женщина резко остановилась, и на нее тут же налетел прохожий. Он споткнулся о собственную трость, пробормотал в сердцах что-то неразборчивое и с недовольным видом попробовал обойти мешающую ему пару.

– Прошу прощения, сэр! – окликнул его Монк. – Я не понял вашего замечания. Полагаю, вы извинились перед леди, которую только что толкнули?

Мужчина побагровел и бросил на него злобный взгляд.

– Разумеется! – прорычал он и, сделав страшные глаза, обратился к Эстер: – Прошу прощения, мэм! – Затем, разъяренный, повернулся и зашагал прочь.

– Растяпа! – процедил сквозь зубы Уильям.

– Просто немного неповоротливый, – вступилась за незнакомца его спутница.

– Я не о нем, я о вас. – Сыщик снова взял ее под ручку. – Выслушайте меня, пока мы опять с кем-нибудь не столкнулись… Я не вижу ничего хорошего в том, что убийцей может оказаться Сабелла Поул, но если это правда, нам все равно придется до нее докопаться. Не желаете ли чашечку кофе?

У входа в тюрьму Монка укололо неясное воспоминание – болезненное и мимолетное. Вряд ли оно имело отношение к его жизни до несчастного случая, хотя, несомненно, будучи полицейским, он не раз посещал подобные заведения, в том числе и эту тюрьму. Но воспоминание явно касалось недавнего времени, когда он уже уволился из полиции, принеся в жертву амбициям годы труда и учебы.

Детектив шел следом за надзирательницей по мрачному коридору, не представляя, что скажет Александре Карлайон. Бог знает, что она за человек! Вероятно, похожа на Сабеллу…

Они подошли к камере, и тюремщица отомкнула дверь.

– Кликните, когда надумаете выходить, – лаконично сказала она, равнодушно повернулась и двинулась по коридору. Уильям вошел в камеру и запер дверь.

Помещение выглядело голым. Из обстановки здесь были лишь койка с соломенным тюфяком да серые одеяла. На койке сидела худощавая женщина с бледным лицом и собранными в узел белокурыми волосами. Когда Монк вошел, она повернулась к нему, не вставая. Александра совсем не походила на Сабеллу: короткий нос с горбинкой, синие глаза; рот великоват, но приятных очертаний… Глядела она равнодушно, видимо давно уже потеряв надежду на лучшее. Такое выражение лица сыщику часто доводилось видеть у приговоренных к смерти.

– Я Уильям Монк, – представился он. – Полагаю, мистер Рэтбоун предупредил вас о моем визите?

– Да, – безразлично подтвердила женщина. – Но вы ничего не сможете сделать. То, что вы раскопаете, вряд ли что-либо изменит.

– Одного признания еще недостаточно, миссис Карлайон. – Посетитель остался стоять в центре камеры, глядя на нее сверху вниз. Александра так и не потрудилась подняться. – Если вы захотите отказаться от своих прежних слов, – продолжал он, – доказать вашу вину будет не так легко. На суде, правда, обязательно припомнят ваши показания, и тем не менее…