Осколки хрустальной туфельки - Марина Серова Страница 25

Я энергично закивала головой. Да и что мне еще оставалось делать?

Нож тут же переместился от моего горла вниз и уперся в ребра.

— Вперед! — Мишка легонько подтолкнул меня в спину.

Я осторожно приблизилась к двери, ни на секунду не переставая ощущать лезвие ножа. Мишка сорвал скотч с моего рта.

— Говори! — скомандовал он.

Я кивнула, изображая полное повиновение. Но поскольку, к кому именно мне надлежало обращать свою речь, я не знала, то на всякий случай посмотрела в глазок. В дверь всеми конечностями бил небезызвестный Васька.

В любое другое время я бы прокляла судьбу за такое явление на пороге своей квартиры, но только не сейчас. Однако как оповестить Ваську о том, что он здесь не такой уж и нежеланный гость?

— Говори… — снова прорычал у меня над ухом Мишаня.

Я откашлялась и крикнула:

— Василий, я не желаю с тобой разговаривать. А если ты надеешься, что я буду возвращать чужие долги, то забудь об этом. Если я кому-то что-то и должна, то уж точно не тебе. Это ясно? Ты здесь лишний! Понимаешь?!

Я замолчала. По ту сторону двери тоже наступила тишина.

Я искренне верила в народную мудрость о том, что: «Не тронь нехорошего человека — и не узнаешь, что он о тебе думает». Потому я так старательно напоминала Ваське о СВОЕМ невозвращении «долга» — и теперь мне лишь оставалось уповать на злобность его характера. Но Васька отчего-то не подавал никаких признаков жизни за дверью, и я уже начала думать: «Неужели я просчиталась? Неужели он ушел? Только не это!!!»

Как выяснилось, Васька не ушел, он обдумывал мое предложение и по истечении нескольких минут с удвоенной силой заколотил в дверь.

— Так, значит, я должен уйти? Да? Ни за что!!! Открывай!

Дверь затряслась от ударов кулаков. Что и говорить, а в тупости Ваське не было равных, но, как ни странно, именно его тупость сейчас и могла спасти мое здоровье, потому как мои похитители явно занервничали.

— Он так просто не уйдет, — произнес Мишка.

— И все из-за того, что эта… — Леха проглотил пару слов, — разбила вазу. Я б ее…

— Цыц! — Мишка прервал его кровожадные фантазии. — Нужно что-то делать. Пока этот тип там — мы здесь ничего не сможем сделать. — Он ненадолго задумался. — Короче, так, — шепотом продолжил Мишка. Судя по всему, в его тупой башке родился какой-то гениальный план, и это меня напугало. — Сейчас мы накинем на дверь цепочку и откроем. А ты, — он кивнул на Леху, — скажешь этому типу, чтобы он катился отсюда. А то на этот шум сейчас сбегутся все соседи.

— Почему я? — заныл Леха.

— Потому что не без твоей помощи этот тип обнаружил, что в квартире кто-то есть!

Леха тут же заткнулся и, бросив на меня взгляд, полный ненависти, приблизился к двери, за которой не переставал буйствовать Васька. Накинув цепочку на крючок, он открыл дверь.

— Тебе чего, мужик? — глухо спросил Леха.

Я не видела Васькиного лица в эту минуту, поскольку гнусный Мишка оттянул меня подальше от двери, зато я отлично могла все слышать, и судя по тому, как прозвучал его голос, он был немало удивлен.

— Мне нужно поговорить с Таней…

— Ты что, плохо слышал, мужик? Она не хочет с тобой говорить, катись отсюда! — Леха явно плохо себе представлял, с кем он говорит, и потому не мог догадываться о последствиях своих столь опрометчивых слов.

— А ты, собственно, кто такой? — пошел в атаку Васька, почувствовавший себя в высшей степени оскорбленным.

— Давай, давай, проваливай отсюда подобру-поздорову, — повторил Леха.

— Ты кому щас это сказал?! — зарычал Васька.

На пороге моей квартиры явно назревал конфликт.

— Проваливай отсюда! — крикнул Леха и, посчитав, что на этом его миссия закончена, решил захлопнуть дверь.

Однако Васька жаждал продолжения дискуссии, и дальше произошло то, что в полной мере оправдывало его как личность неуравновешенную и злостную. Он с такой силой шибанул закрывавшуюся перед его носом дверь, что сорвал цепочку, и дверь, едва не слетев с петель, распахнулась.

И вот тут я завизжала и вроде бы даже начала падать в обморок. На мое счастье, джентльменов среди собравшихся не оказалось — никто не захотел поддержать несчастную напуганную девушку. И даже Мишка, предоставив меня самой себе, с воплем: «Вот черт!» — кинулся на подмогу Лехе. Началась потасовка. Парни молотили друг друга от всей души и совершенно забыли обо мне.

Я между тем тихонечко стояла в уголке и старательно пилила путы острым осколком вазы. Конечно, неплохо было бы выставить ребят за дверь, но я подумала, что как-то неловко отвлекать их своими глупыми просьбами типа: «А не могли бы вы покинуть мою квартиру…» — и потому я решила, что лучше мне вообще убраться отсюда подобру-поздорову, пока кто-нибудь ненароком про меня не вспомнил. Хотя, конечно, было опасно оставлять в своей квартире практически незнакомых мужчин, а вернее, знакомых, но отнюдь не с лучшей стороны, но я сочла, что еще более опасно оставаться в их компании. Теша себя подобными мыслями, я на цыпочках прокралась мимо борющихся за право первым поквитаться со мной и бесшумно выскользнула за дверь.