Нежный зверь - Марина Серова Страница 25

— Мне бы очень хотелось это узнать, — слегка насмешливо ответила я. — Проблемы… Какого плана проблемы могли у него быть? И вообще, Курский являлся человеком открытым или скорее себе на уме?

— Пожалуй, вернее будет так сказать: Илья мало чем делился с нами. Просто… такой человек, обожал напускать на все завесу таинственности. Хотя, в сущности, нормальный мужик.

— Ведь Курский вел дела с заказчиками, не правда ли?

— Ну да, связь с массами обеспечивал, — мрачновато пошутил Кобрович. Он, после того как убили его приятеля, коллегу, соучредителя, может еще шутить? Ну знаете… — Он занимался заключением сделок, если точнее.

— Если не ошибаюсь, не так давно груз был потерян, причем по вине Курского, — заметила я. Кобрович вскинул брови. — Могли ли люди, заказавшие перевозку этого груза, убить его?

— Нет, они не потерпели убытков. С заказчиками мы расплатились. В общем-то, все шишки посыпались исключительно на «Мотор». Мы лишились трейлера, лишились уже оплаченного груза, а следовательно, денег, на него затраченных. И лишились клиентов. Вот так, — коротко, но ясно проговорил Дмитрий Игоревич.

— У вас у самого-то есть какие-нибудь версии? — поинтересовалась я. И столкнулась с надменным взглядом черных глаз.

— Боюсь, что нет. Ведь это, если не ошибаюсь, ваша задача — расследовать убийства. Я ничегошеньки не могу предположить.

Я переключилась на другое. Меня еще интересовали люди, с которыми общался Курский. И я спросила у Кобровича о круге общения его коллеги.

— Клиентура, естественно, — уверенно ответил тот. — Сами понимаете, сейчас сделки далеко не всегда заключаются в офисе. Иногда бывали и шашлыки, и водка в ресторанах, и тому подобное.

Я кивнула, внимательно слушая, а Дмитрий Игоревич продолжал:

— Ну, мы. С шоферами Курский не слишком часто общался. А в последнее время вообще в гараж старался не заходить — после того, как Виктор попал в аварию. Илью все предупреждали — не стоит мальчишку посылать, — досадливо вскинулся Кобрович и тут же небрежно взмахнул рукой, как бы говоря: «Ничего уже не исправить, так и смысла нет развивать эту тему».

— У Курского были женщины, помимо супруги?

— Во всяком случае своих интимных отношений он не афишировал, — передернул плечами Кобрович. Из его недлинной, но емкой речи я поняла, что о любовных похождениях Курского здесь известно не было. Причем скорее всего любовных похождений как таковых и не существовало.

Через несколько минут я вышла из кабинета. К сожалению, не выяснив ничего особенно полезного. Почему эта парочка, Лапчатый и особенно Кобрович, ведет себя так… неадекватно? Этот вопрос все сильнее занимал меня.

Когда я выходила из кабинета, навстречу вырулил Роман Алексеевич, выглядевший так, словно подслушивал под дверью. Он встревоженно заглянул в кабинет, будто опасался, что я убила его соучредителя, и спросил со странной интонацией:

— Вы уже поговорили?

— Да, благодарю вас, — улыбнулась я.

— Заходите еще, если понадобимся, — еще более странно проговорил Лапчатый.

Вот уж действительно гусь!

Дойдя наконец до машины Павла, я забралась на заднее сиденье «Нивы», сопровождаемая его удивленным взглядом, выудила из сумки передатчик и наушники.

— Куда едем, Татьяна? — спокойно поинтересовался Тушнинский, поймав мой взгляд в зеркальце заднего вида.

— Отъедем немного… Да вон во двор соседнего дома… И пока что постоим там, — распорядилась я. Что ни говорите, а приятно отдавать приказы, зная, что их обязательно исполнят.

Павел покорно завел машину, а я принялась налаживать прибор, попутно отогревая мгновенно замерзшие на резком ветру ладони и закуривая сигарету.