Прятки со смертью - Бекки Мастерман Страница 25

— Не могу поверить, что ты затащила все это добро в гору после того, как нагулялась.

— Для такой старой курицы я в потрясающей форме — ты это пытаешься сказать? — легко проговорила я, поставила пустую чашку и блюдце на стойку рядом с раковиной, чтобы занять его еще немного, и отправилась сушить волосы феном, хотя они и так почти высохли.

Я спешно втиснулась в джинсы и рубашку, прежде чем вспомнила окровавленную бутылку: от нее наверняка остались пятна в рюкзаке! Рюкзак придется забросить в стиральную машину на второй прогон.

Когда снимала его со стойки, почувствовала легкое сопротивление внутри и вспомнила о конверте. Я оглянулась на Карло. Он устроился в кресле с книгой жизнеописания Людвига Витгенштейна.

— Перфессер, если вдруг понадоблюсь — я проверяю электронную почту.

Он кивнул, с головой погруженный в философию. Я прошла в свой кабинет, села на вращающийся стул у стола, вытащила конверт и заглянула в него, надеясь найти какие-нибудь сведения о личности напавшего.

Внутри оказался DVD-диск без этикетки или подписи, а под ним — фотография на простой бумаге, распечатанная на цветном принтере.

Наверное, порнография, подумала я, и отложила диск, решив взглянуть сначала на фото. В первый момент даже не поняла, что передо мной. Мой разум попросту не справился — в нем как будто произошло нечто вроде короткого замыкания. Затем я узнала скромную улицу, аккуратные тротуары, посыпанные гравием дворики. Шалфей в цвету — охваченный лавандовым пламенем куст. Женщина с заколотыми серебристыми волосами. После этого я почувствовала, как один раз, но сильно дернулась мышца в уголке рта.

Я разглядывала на фотографии себя.

Как только миновал шок осознания, что атака в старом русле могла быть не простым совпадением, я разглядела на снимке детали. Одежда была той, что я надевала вчера вечером, прежде чем мы пошли гулять с собаками. Я долго пробыла в душе, чтобы смыть запах лаборатории судебной медицины, и надела красную футболку. Кто-то проезжавший мимо щелкнул меня. Я едва не сломала мозг, отыскивая в памяти белый фургон, но его там не было. Наш аккуратный жилой квартал для среднего класса невелик, и если проедет пара машин, это можно назвать интенсивным движением. Обшарпанный вэн я бы запомнила. И водителя, если бы он выглядел как тот, кого я убила.

Я вставила DVD в дисковод компьютера. Когда он загрузился, решила закрыть дверь в свой кабинет. На диске был короткий клип — вчерашние вечерние новости о задержании Линча и о моем участии в расследовании убийств «Шоссе-66». На одну секунду на мониторе появилось мое лицо — официальная фотография в черном костюме во время торжественных проводов на пенсию из Бюро.

В уме крутились мысли о только что убитом мужчине, которого я никогда до сегодняшнего дня не видела. Он не мог просмотреть вечернюю передачу последних известий и в течение двух часов после нее импульсивно рвануть снимать меня. Значит, кто-то узнал обо мне раньше и выяснил, где я живу. А затем я подумала о словах насильника, которые первоначально приняла за нелепую браваду перед последней атакой: «Ты покойница». Что, если он говорил не о себе, а о том, что это сделает кто-то другой? Может, он говорил о человеке, который нанял его, и что дело не закончено?

Прокрутила в голове всю сцену, от обнаружения слежки за мной из окна фургона до моего случайного прокола бедренной артерии и потери какого бы то ни было шанса вытянуть из раненого побольше информации. Связано ли это с задержанием Флойда Линча и моей вовлеченностью в дело «Шоссе-66»? Или просто невероятное стечение обстоятельств? Нет, скорее всего, кто-то должен был знать обо мне задолго до новостного блока, чтобы выследить внизу, у старого русла. Никаких совпадений.

И даже если совпадение, то безопасности ради я должна расценивать все как покушение на убийство. Спрашивая насильника о телах, я задала не тот вопрос. Теперь же, поскольку он мертв, без ответа остался правильный вопрос: «Кто тебя послал?»

Я вновь открутила назад события под мостом: ему нравились пожилые женщины… он ломал им кости… Яснее не стало. Всякий раз я вытягивала пустышку, а в душе крепла уверенность: есть нечто, о чем я еще не в курсе, и мое неведение опасно.

Порой возникает странное чувство. Не знаю, как верно охарактеризовать его, но самое, пожалуй, близкое слово — «опустошенность». Я решительно открыла шкаф рядом со столом, где хранила запасную клавиатуру и неисправный монитор. Засунула руку глубоко, до задней стенки, и вытащила коробку примерно двадцать пять на пятнадцать сантиметров и высотой в десять. Открыла ее и достала из поропластовой упаковки специально изготовленную для ФБР модель «смит и вессон» 27-го калибра с трехдюймовым стволом.

Патроны я держала в правом ящике стола вместе со всеми своими ручками и прочей канцелярией. Эта небольшая коробочка также была спрятана у задней стенки в упаковке из-под скрепок. Один за одним, без малейшей дрожи в руках, я достала шесть патронов, зарядила оружие и положила на стол.

Теперь я была уверена в себе.