Крысоловка - Ингер Фриманссон Страница 25

Ингрид сглотнула подступивший к горлу комок Посмотрела в окно. Она больше не мерзла. Пуховик и шерстяной свитер. Наверняка Роза будет ее придирчиво рассматривать.

Так вот как выглядит моя соперница! А я-то думала, у Титуса аллергия на сало…

Если она все-таки встретится с Розой, ни в коем случае нельзя заходить в дом и снимать куртку. Просто поздоровается и передаст просьбу Титуса. И всё.

Она чувствовала, как между грудями стекает пот. Пахнет она или нет? Ингрид долго стояла под душем, затем намазалась новым лосьоном. Титус всегда говорил, что она приятно пахнет, но в последние недели его раздражали запахи. Иногда даже от запаха зубной пасты выворачивало.

Расправила листок с распечатанной картой. Скоро выходить. Только бы не заблудиться. Автобус остановился, она сошла на обочину. Двери с шипением закрылись, автобус тронулся. Вонь выхлопов. Ингрид задержала дыхание.

Перешла на другую сторону дороги и двинулась вперед. Виллы, таунхаусы, аккуратные постройки… Все здесь было не так, как она себе навоображала: шпана и обшарпанные стены. Безлюдные улицы, ухоженные участки, клумбы с первоцветами. Идиллия. Гнетущая идиллия. Подумалось: «Лучше жить в городе». Там больше анонимности, затерян в толпе, а здесь все всё знают друг о друге.

Они с Титусом уже давно обсуждали, не стоит ли завести летнюю дачу, но вечно откладывали. Он и на вилле, где жил раньше, ненавидел подстригать траву. Так что дача им требовалась с диким лугом. И не у черта на рогах. И лучше на каком-нибудь островке.

Но мечте этой не осуществиться. Нужно смотреть правде в глаза. Даже если Титус выздоровеет.

Анние Берг, его компаньонка, предлагала им в прошлом году свой летний домик в Седерманланде, в нескольких милях от Флена. Достался ей от родителей. Там еще озеро рядом, Ингрид не помнит, как оно называлось. Но красота! Простой старый дом. Естественные надобности справлялись с пирса, прямо в воду.

Они отправились на прогулку в лодке. Анние, в шортах и с обнаженной грудью, сидела на веслах, широко расставив ноги. Загорелая, совсем не похожая на Ингрид.

– Я здесь подзаряжаю свои батарейки, – пояснила она.

– И тебе не бывает тут страшно? – спросила Ингрид.

– Нет.

– Даже в грозу? Или если просыпаешься среди ночи?

– Не все такие нервные, как ты, зайчонок, – усмехнулся Титус.

Как же ей не хватает его.

Поскорее бы закончился этот день…

Сколько еще до этого Боргвикова хутора? Расстояние явно больше, чем ей казалось по карте. И обувь у нее неправильная. Ингрид откопала в шкафу старые башмаки, коричневые с красными шнурками. Даже не вспомнить, когда надевала их в последний раз. И вот теперь обувь натирала, особенно пятку на левой ноге. Остановилась, пошарила в сумочке. Где-то был пластырь… Нет, сейчас не найти.

Обочина желтела мать-и-мачехой и перелесками. Вспомнилось, что листья мать-и-мачехи обладают заживляющим эффектом. Целебные. Только если они не в пыли, наверное.

Пошла дальше. Пятка саднила все сильнее, кожа наверняка уже лопнула. Сверилась с картой. Где она сейчас? Не поймешь. Дороги разбегались во все стороны. Нужно у кого-нибудь спросить. Вот только у кого? Шесть часов, люди торопятся домой, а не разгуливают по окрестностям.

Захотелось пить. Жарко. Расстегнула молнию на куртке.

Она все больше удалялась от жилья, все реже попадались одиноко стоящие коттеджи, все просторнее становились пастбища. Очередная развилка. Между деревьями блеснула вода, – похоже, она все же у цели.

Нагнулась, задрала штанину. Поддернула носок, прилипший к коже. Застонала от боли. Это все Титус виноват, с нелепым своим желанием. Ингрид подобрала камень, что есть силы швырнула в лес. Раздался глухой удар. Всхлипнула безнадежно. Еще и обратно топать, снова преодолевать эту Голгофу. С натертой ногой! Уж нет! Такси вызовет. Прямо до дома, до Тулегатан.