Тайна Животворящего Креста - Михаил Палев Страница 25

– Кто такой? – прервал я бессвязный поток сознания. – Имя?

– Блинов Павел, дядин аспирант, – четко доложил Липатов. – Он вспомнил, что делал для дяди расшифровку текста на венецианском языке. Он готов увидеться с нами у себя дома до двенадцати часов дня. В двенадцать он уедет из дома и освободится сам не знает когда. Предлагаю ехать к нему немедленно!

– Далеко?

– 2-я Рощинская улица.

Метро «Тульская». Хорошо хоть не окраина.

– Но завтрак готов, – попытался напомнить я. Однако Липатов с возмущением отверг мое робкое поползновение:

– Какой может быть завтрак, когда человек нас уже ждет?! – возмущенно воскликнул он.

С таким же пафосом, если верить Герцену, Белинский отвергал предложение пообедать: «Как можно обедать, если мы еще не решили: есть Бог или нет?!» Судя по этой фразе, Белинский умер вовсе не от чахотки, как пишут в учебниках, а от голода.

– Но неужели вы потащите бесценную реликвию с собой? – вопросил я. – Надо бы снять копию со страницы и взять ее.

– Вы правы, – немедленно согласился Липатов и так же стремительно отверг идею: – Но снять копию не на что! Сканера у дяди нет, цифрового фотоаппарата тоже. Так что берем рукопись – и вперед!

– Погодите! – взмолился я. – У меня в мобильнике камера в режиме макросъемки делает неплохие фото. Я всегда в разных учреждениях фотографирую образцы заявлений и прочей лабуды, чтобы спокойно заполнить их дома. Давайте я пересниму страницу, а уж информацию с карты памяти как-нибудь вытащим.

Как ни странно, но мне удалось убедить Липатова. Я сделал несколько фотографий зашифрованной страницы манускрипта. Липатов торопливо удалился в кабинет, где спрятал манускрипт в тайник, и мы помчались на улицу.

Выбегая из подъезда, я глянул на часы: девятый час. Н-да, час пик… Вариантов нет: только метро. Полчаса в состоянии бочковой сельди, зато доедешь в нужную точку, а не простоишь неопределенное время в бесконечных и неизвестно когда и где кончающихся пробках.

Возле подъезда у машины с открытым капотом стояла девушка с выражением вселенского отчаяния на лице. Наше появление вызвало ее неподдельный восторг: она бросилась ко мне и схватила меня за рукав:

– Ой, мужчина! Ой, не убегайте, мужчина! Помогите мне завестись! Умоляю! – затараторила она. Я попытался освободиться, но хватка была мертвой.

– Девушка, милая! Но мы с моим другом ничего не понимаем в устройстве автомобилей, – вступился за меня Липатов.

Как ни странно, но его слова возымели действие. Девица отступила и растерянно спросила:

– А что же мне делать?

– На метро езжайте, – посоветовал я. – Все равно кругом сплошные пробки, не протолкаетесь, даже если заведетесь.

– Ой, спасибо! – обрадовалась девица. – А вы можете показать, где здесь ближайшая станция метро?

– Идите с нами, мы как раз туда, – предложил я и двинулся вдоль по улице быстрым шагом вместе с Липатовым. Девица за нашими спинами старательно стучала каблучками, пытаясь не отставать. Когда мы добрались до турникетов на станции, девица ухитрилась обогнать меня.

– У меня нет билета, а в кассу огромная очередь, – захлопала она огромными ресницами. – Что делать?

Я молча шваркнул бумажником по оранжевому кружку на турникете и пропустил вперед наглую девицу. Выйдя на платформу, я спросил:

– Хоть знаете, до какой станции вам надо ехать?

– Разумеется, – кивнула девица. – «Тульская». Там офис нужной мне фирмы. Такой длинный дом напротив «Ереван Плаза».

Блинов жил в доме на 2-й Рощинский улице. Судя по всему, как раз за пресловутым «длинным домом».

– Продолжайте держаться нас, – посоветовал я. – А то для водителя машины мир выглядит немного иначе, чем для пешехода.

В битком набитом вагоне какой-то джентльмен галантно уступил девице место. Она плюхнулась на сиденье и тут же принялась сосредоточенно набирать эсэмэски на смартфоне. Я имел достаточно времени, чтобы приглядеться к ней. В общем-то, выглядела она лет на тридцать пять – бальзаковский возраст, изюминка для ценителей, – просто фигурка и манера общаться соответствовали двадцатилетней девушке.

С облегчением выбравшись на поверхность, мы расстались с девицей возле «длинного дома». На прощание она протянула мне руку и сказала:

– Спасибо! Без вас я бы не добралась так быстро, все с машиной ковырялась бы.

И стрельнула глазами в сторону Липатова, безошибочным чутьем определив в нем неженатого. Тот уловил заинтересованность во взгляде, приосанился и спросил:

– Как вас звать, милая незнакомка?

– Марина, – с готовностью ответила наша спутница.

Я с нетерпением дождался окончания взаимного представления и буквально поволок Липатова в сторону 2-й Рощинской улицы. Слова прощания и пожелания удачи, адресованные Марине, Липатов был вынужден договаривать на ходу, рискованно вывернув шею.

* * *

Дом на 2-й Рощинской улице был обычной старой пятиэтажкой в ряду таких же безликих сооружений. Борьба с «украшательством» наложила свой отпечаток на унылый облик сооружения, но аскетический практицизм «хрущоб» его миновал.

Липатов набрал номер квартиры Блинова на домофоне. Меня вдруг пробил холодный пот: а не случилось ли с ним чего? Не хватало еще одной внезапной смерти!

Но мои опасения, к счастью, не оправдались: Блинов спросил «кто там» и, получив ответ Липатова, открыл дверь.

Блинов полностью соответствовал своей фамилии: невысокий, плотного телосложения, с круглым добродушным лицом и лоснящейся лысиной, словно смазанной маслом. На вид ему было около тридцати.

Он пригласил нас на кухню, налил в чашки кофе и сказал, взглянув на часы:

– У меня примерно час времени. Я так понял, что вас интересует расшифровка рукописной страницы, которую я делал по просьбе своего руководителя?

– Да, именно так, – подтвердил я, опередив Липатова. – Если у вас она не сохранилась, то мы привезли снимок страницы.

– Разумеется, не сохранилась, – ответил Блинов. – Давайте копию.

– Нужен картридер или интерфейсный кабель, поскольку снимок у меня на телефоне.

– Ну, вы даете! – крякнул Блинов. – Нет у меня картридера. А телефон какой?

– Сонерик! В смысле, «Сони Эриксон».

– А у меня «Эйч-Ти-Си»! – развел руками Блинов. – Н-да, выходит, что не срослось.

Я в растерянности взглянул на Липатова. Тот ответил мне таким же беспомощным взглядом.

– Да не переживайте так! – рассмеялся Блинов. – Я же прекрасно помню шифр, которым была зашифрована рукописная страница. Кстати, я не стал ее расшифровывать до конца: я расшифровал всего один абзац и, когда понял, что нашел верный ключ, просто передал его вашему дяде. Так что полную расшифровку делал он сам.