Долг самурая - Фридрих Незнанский Страница 25

Секунды тянулись томительно и ужасно долго. Вокруг Рю началось настоящее буйство воображаемых (а может быть, реальных?) чудовищ. То поодаль, то совсем близко скрипели половицы, в воздухе раздавался шорох как бы невидимых во тьме крыльев, обдавая лицо Рю волной холодного воздуха.

А Рю все считал. Ужас, нарастая, достиг своей верхней точки и затем превратился в мертвенное безразличие. Рю словно бы сам стал бесчувственным компьютером — оцепенел телом и душой. И только губы шептали во тьме: двести… двести один… двести два… двести три…

Между тем мальчишки за дверью стояли так же, как Рю, замерев от страха. Они приникли к двери и превратились в слух, каждую секунду ожидая, что за дверью раздастся крик или стон. Время от времени они тихо перешептывались, готовые в любую секунду броситься наутек.

— Сколько уже? — спросил один из мальчишек самого старшего.

Тот нажал на кнопочку подсветки, глянул на циферблат часов и так же тихо ответил:

— Три минуты.

— Еще две?

— Да.

И мальчишки снова затихли, вслушиваясь в зловещую тишину, которая холодным, бесформенным комом навалилась на дверь с той стороны.

Время тянулось бесконечно.

— Сколько? — снова спросил кто-то из мальчишек.

Старший снова глянул на освещенный циферблат, на крошечный желтый кружочек, мерцающей во тьме дома.

— Четыре минуты.

— Еще минута?

— Да.

Из-за двери по-прежнему не доносилось ни звука. Мальчишки стояли у двери, сбившись в кучку и подрагивая то ли от холода, то ли от нетерпения, то ли от страха.

— Ну? — спросил, чуть не плача, самый младший. — Долго, что ли, еще?

— Нет, — ответил старший. — Сейчас уже будет пора.

Мальчишки шумно задышали, зашептали в несколько голосов, не в силах больше терпеть тишину.

— Все, пора! — сказал старший, глянув на часы.

— Ну, где же он? — захныкал самый младший из мальчиков. — Почему он не выходит?

— Да, где он?

— Почему не идет?

— Что случилось? — зашумели другие мальчишки.

Вдруг за дверью, ведущей в подвал послышались какие-то звуки. Все притихли и испуганно сбились в кучку.

Вот дверь тихо скрипнула и слегка приоткрылась. Мальчишки беззвучно ахнули и на всякий случай попятились.

Сначала в тусклом кружке фонарика показалась рука, потом плечо, потом дверь открылась шире и на мальчишек глянуло бесстрастное лицо товарища.

— Рю! — выдохнули они и бросились ему навстречу.

Рю вышел из подвала, плотно закрыл за собой дверь и шумно выдохнул.

— Рю, ты живой!

— Рю, что там было?

— Рю, расскажи!

Мальчишки принялись тискать Рю, наперебой задавая ему вопросы. Он стоял молчаливый и суровый. Потом рукой отстранил от себя приятелей, повернулся к старшему мальчику и сказал:

— Ты должен мне мопед.

После чего повернулся и зашагал к выходу из дома. Мальчишки гуртом посыпали за ним.

Оказавшись на улице, Рю остановился и вдохнул полной грудью прохладный, кажущийся необыкновенно ароматным после затхлой темноты подвала ветер.

После чего зашагал домой. Мальчишки бежали за ним, продолжая задавать вопросы, на которые Рю по-прежнему не отвечал. Так они дошли до дома Рю.

— Все, — сказал им Рю. — Я пришел домой. А вы — отстаньте.

Он отвернулся от мальчишек, но тут самый младший схватил его за руку и хрипло проговорил:

— Рю, в подвале есть чудовище?

Рю медленно обернулся, посмотрел на малыша и ответил:

— Есть.

Мальчишки затихли, ошеломленные и пришибленные жутким известием. В полном молчании смотрели они на то, как Рю подошел к дому и скрылся за дверью подъезда.

— Он видел чудовище и остался жив! — восторженно прошептал самый младший.

— А может, он врет, — предположил кто-то из мальчишек.

— Точно врет! Если в подвале есть чудовище, то почему оно не сожрало Рю?

— А может, он стоял так тихо, что оно его не заметило? — предположил малыш.

Мальчишки загалдели, наперебой предлагая свои версии события, но тут самый старший поднял руку и сказал:

— Тише!

Все замолчали. Тогда старший мальчик веско произнес:

— Рю видел чудовище. А кто не верит, может сам спуститься в подвал и убедиться. Есть желающие?

Желающих не нашлось.

— То-то же, — сказал старший. — А пока нет желающего, никто не смеет сомневаться в том, что сказал Рю! Потому что никто из нас не видел то, что видел он. Всем ясно?

— Да.

— Ясно.

— Всем.

— Вот так, — кивнул старший мальчик. — А теперь расходитесь по домам и не вздумайте рассказывать взрослым про дом и подвал!

Оказавшись в своей комнате, Рю запер дверь на щеколду, прошел к кровати, лег на нее животом и, уткнувшись лицом в подушку, горько зарыдал. Худые плечи Рю вздрагивали в такт рыданиям, слезы быстро промочили наволочку, а он все плакал и плакал и никак не мог остановиться. Вместе со слезами из души Рю уходил нечеловеческий ужас, который ему довелось испытать. А вместе с ужасом из души Рю выходил ребенок — тот ребенок, которым он был до сих пор. Когда Рю перестал плакать, он сел на кровати и посмотрел в зеркало. Из зеркала на него глянул мужчина — суровый, немногословный, прошедший через кошмар и оставшийся в живых.