Не самые хорошие соседи - Маттиас Эдвардссон Страница 25

Когда Бьянка поворачивает голову, ее лицо искажают гримасы. Блуждающий взгляд, дрожащие веки. Она тихо стонет.

— Позови медсестру! — говорю я Сиенне. — Скорей! — Я крепче сжимаю руку Бьянки.

— Ты слышишь меня, любимая? Как ты? Ты можешь что-нибудь сказать?

Вспоминаю слова доктора. Только когда она придет в себя, мы сможем понять, насколько серьезно поврежден мозг.

— Любимая, скажи что-нибудь!

Бьянка медленно открывает рот. По лицу видно, как ей больно.

Сдавленным голосом она произносит единственное слово:

— Дети?

С меня спадает тысячекилограммовый груз.

— Они здесь. Спят, оба.

Я отхожу в сторону, чтобы она могла их увидеть. Мне кажется, я замечаю слабую улыбку на ее лице. Возвращается Сиенна с медсестрой, девушкой лет двадцати пяти с ярко-рыжими волосами.

— Бьянка, вы проснулись?

Медсестра проверяет аппаратуру и кладет ладонь на руку Бьянки. Объясняет, что ей сделали операцию.

— Что случилось? — спрашивает Бьянка.

Молодая медсестра поворачивается ко мне.

— Несчастный случай, — говорю я. — Тебя сбила машина.

Глаза Бьянки заполняет блестящая пустота, она словно обращает их внутрь в поисках воспоминаний.

— Ты поехала на велосипеде в супермаркет, — рассказываю я.

Она как будто все еще где-то далеко.

— Сбила? Машина?

Я колеблюсь, на меня строго смотрит Сиенна. Как рассказать?

— Ты выезжала из двора…

— Когда?

Она говорит очень медленно. Малейшее усилие причиняет боль.

— Вчера, — отвечаю я. — Сегодня суббота.

— Суббота?

Она как будто не может связать одно с другим.

— Ты проспала несколько часов.

Бьянка закрывает глаза и кладет руку себе на лоб.

— Больно? — спрашивает медсестра. — Это нормально. Вас прооперировали.

Бьянка смотрит прямо мне в глаза:

— Меня сбили во дворе? Кто?

Я делаю глубокий вдох:

— Жаклин.

Повисает долгая тишина. Бьянка смотрит на меня испытующе. Ее мозг полностью включился. Слова рвутся у нее изо рта, она шевелит языком, прикусывает нижнюю губу.

— Она хотела меня убить.

— Нет, любимая. Совсем нет. Это был несчастный случай.

Бьянка качает головой, но потом снова кладет руку на лоб и начинает стонать.

— Простите, — обращается ко мне рыжеволосая медсестра, — но сейчас я вынуждена попросить вас отойти.

Через секунду я бужу детей, и они со слезами радостно бросаются к кровати Бьянки. Меня переполняет любовь.

— Ты? — произносит Бьянка при виде сестры.

— Я приехала сразу, как только смогла, — говорит Сиенна.

Они держатся за руки.

— Мама, ты уже выздоровела? — спрашивает Белла. — Я не хочу здесь больше оставаться.

Взгляд Бьянки тяжелеет.

— Я очень устала, — говорит она.

— Но ты же просто жуть как долго спала, — говорит Вильям.

Бьянка треплет его по щеке, ее веки вот-вот снова сомкнутся.

— Для Бьянки сейчас очень важно отдохнуть, — говорит медсестра. — Если хотите, можете пока позавтракать. У входа есть кафе.

— Хорошо.

Я вопросительно смотрю на детей:

— Вы голодные?

Оба утвердительно кивают.

— Я голодный как зверь, — говорит Вильям.

— Или вы можете съездить домой, — говорит медсестра.

Да, принять душ и переодеться не помешало бы, но мы не можем оставить Бьянку сейчас, когда она только что пришла в себя.

— Я хочу домой, — говорит Белла.

Бьянка устало смотрит на меня сквозь полуопущенные веки и говорит:

— Поезжайте!

— Точно?

— Я тоже поеду, — говорит Сиенна, — тебе нужно поспать.

У Бьянки едва хватает сил ответить, она уже наполовину во сне.

— А мама с нами не поедет? — спрашивает Белла, когда мы тихо выходим из палаты.

Я еду через центр.

— Может, купим гамбургеры? — спрашивает Вильям с заднего сиденья.

— Да, в «Макдоналдсе», — предлагает Белла. — На завтрак!

Я смотрю на сидящую рядом Сиенну:

— Почему бы нет?

У моста сворачиваем к «МакАвто». Сами рестораны для Беллы ничего не значат, главное — получить игрушку.

Я довольствуюсь кофе, есть не хочется.

— Слушай, — говорит мне Сиенна, когда мы съезжаем с кольца в сторону Чёпинге, — почему ты так уверен, что это был несчастный случай? — Взгляд ее карих глаз внезапно становится острым. — Я знаю все про эту Жаклин.

— Правда?

— Бьянка рассказывала мне о ней летом.

Быстро смотрю назад. И руки, и взгляды обоих погружены в пакеты с гамбургерами.

— Я не знаю, что тебе рассказывала Бьянка.

— Она боялась, Микки.

— Что? Нет!

Я перестраиваюсь в другой ряд, а Сиенна мне говорит:

— Микки, Бьянка боялась Жаклин.