Нескучная жизнь майора Чапаева - Александр Архипов Страница 25

— Кто вы, дитя моё? С чем пришли? Что хотите узнать? Только правду, пожалуйста. Честно, как с родной мамой или участковым врачом, — предупредила гадалка, — иначе туда, — при этом она подняла указательный палец вверх, показывая на выщербленный пробками от шампанского потолок, — пойдёт искажённая информация. Я не увижу то, что должна, а вы потеряете время и деньги.

— А я читала, что первый сеанс… — часто-часто захлопала глазками, готовая заплакать Лядова.

— Да бесплатно, бесплатно. — кивнула, поморщившись, мадам.

Всё это время она медленно водила ладонями с растопыренными пальцами над свечами, отчего на потолке и стенах мрачно мелькали тени, похожие на гигантские сосиски. Свечи потрескивали и безбожно коптили, и вскоре кисти рук у мадам стали похожи на руки паровозного кочегара. Увидев это, Валентина Германовна чертыхнулась не по-детски:

— Мать твою. Вот зараза! Из чего их только делают? Пойду руки помою и кофейку заварю заодно, а ты посиди тихонько.

Светлана согласно кивнула и стала рассматривать картинки на затёртых картах ТАРО. Неожиданно на столе зазвонил старинный телефонный аппарат с автоответчиком. После третьего звонка ящик с трубкой пискнул и выдал голосом мадам: «Извините, у мадам Валентины сеанс. Оставьте свой номер телефона или перезвоните позже». В ответ послышался раздражённый мужской голос: «Валя, твою мать! Ты кого мне подсунула, сука старая? За что я тебе деньги плачу, тварь безмозглая? Твоя Сёмина никакая не озабоченная оказалась. Она типичная психопатка. Не дай бог в ментовку побежит. Верни деньги, гадина!»

«Вот и всё! Брать кассету и уходить», — мелькнула первая мысль у Лядовой. Но тут в комнату с подносом вошла мадам.

— А кофе, оказывается, закончился. Будем пить чай, — как уже старой приятельнице доверительно сообщила новость гадалка. — Так, что случилось, детка? Рассказывай. Помогу чем смогу, может, и карты не понадобятся.

«Озабоченная тебе нужна? Будет тебе озабоченная», — подумала Лядова, а вслух сказала:

— Тёть Валь, вам звонил кто-то на автоответчик, но кто, что — не поняла, сама по телефону разговаривала. Я пойду тоже ручки помою, — наивно улыбаясь, сказала лейтенант полиции, поднимаясь из просиженного кресла.

— Иди, милая, иди. Прямо и налево, — кивнула мадам, расставляя чашки и включая автоответчик.

«Валя, твою мать…» — услышала Светлана, закрывая двери в ванную.

Через пару минут лейтенант вернулась в комнату для сеансов. Вид у мадам был совсем не похож на тот благодушно расслабленный, с которым она встречала новую клиентку. Руки подрагивали, на побелевшем носу выступили капельки пота, а губы что-то беззвучно шептали. «Выход ищет, ведьма», — сообразила Лядова.

— Так, что ты… что у тебя стряслось-то? — глядя в одну точку, тихо спросила гадалка.

— Ну, если коротко, то мужики меня не любят, мадам Валентина! — выпалила Лядова, шумно отхлебнув из чашки. — Я уж и не знаю, что происходит. Может, порча на мне или проклятие? Мама говорит, что я красивая, а мужики от меня почему-то шарахаются. Ну, что во мне не так? А, тёть Валь? — всхлипывая, заныла клиентка, размазывая тушь по щекам.

— Так. Да что ты? Не любят? И давно это с тобой происходит? — неожиданно оживилась мадам. — Всё, как на духу, выкладывай!

— Да всю жизнь! Мои подруги уже все замужем, у некоторых детишки, а я всё в девках. Девственница я, тёть Валь! Мне уже двадцать два, а я — целка! Представляете? И на виду вроде… Учителем работаю. А никто меня не хочет! Хоть под старика ложись, хоть под бомжа! — рыдала Лядова, выдавая на-гора чёрные потоки всамделешных слёз.

— Это зачем же под бомжа? Не надо нам под бомжа! Мы и поинтеллигентней найдём тебе, — махая на зарёванную клиентку веером из карт, успокаивала Валентина Германовна.

— У нас на работе есть один мужик пожилой. Учитель труда. Чапаев фамилия. Так, ничего интересного. Я уже и так перед ним, и сяк. И юбки короткие, и декольте, аж сиськи вываливаются. А он, сволочь, нос воротит! Вот что во мне не так? И тут у меня есть, и тут всё в порядке, и мужика хочу. Тёть Валь, найдите мне. Мне красивый не нужен, мне хороший нужен и ласковый. — хлюпала носом Лядова. — А я вам… что хотите… У меня папа, знаете, какой богатый!

— Ой, не знаю, девка, — как-то сразу посерьёзнела мадам. — Сильное проклятье на тебе. Запечатанная ты! Вижу! Всё вижу! С двух сторон к тебе нужно подбираться. С моей, значит, стороны и с другой, с медицинской. Врача тебе найду. Трудно это будет сделать, ой, трудно! И недёшево! Но ты уже мне как родная! Ты сейчас иди, девка, денежки собирай, а я тут поворожу, карты раскину. Завтра звони. Поняла? — наставляла мадам Валентина, выпроваживая свою будущую финансовую независимость. — Так, говоришь, ничего не поняла, что на автоответчике услышала?

— Ничего, тёть Валь! — мотнула головой никому не нужная девочка.

— Ну и дура. — чуть слышно буркнула мадам Валентина, закрывая дверь.

— Что вы говорите? — не расслышала Светочка.

— Хорошо, говорю, найдём тебе… не волнуйся, — уже из-за двери прокричала гадалка.

Диктофон Лядова выключила уже в лифте.

* * *

Чтобы довести клиента до нужной кондиции, я отдал документы Кубиняна дежурному и строго приказал:

— Заполняй. Этого — в «обезьянник».

— Причина задержания? — лениво зевнул дежурный.

— До выяснения личности. — коротко ответил я.

— Так, а. — не понимая, начал трясти передо мной паспортом Кубиняна дежурный.

— Пока на три часа. А чего вонь такая, Серёга? — поморщился я.

— Бомж обоссался, а вытирать за собой не хочет, — безразличным тоном сообщил дежурный. — И в рыло не дашь, народу много топчется.

— Очень хорошо, — обрадовался я непринуждённой обстановке в обезьяннике. Такая очень понравится эстету Артуру Самвеловичу, а заодно подскажет ему правильную линию поведения на допросе.

В нашем кабинете находился один Черных. Когда я входил, он разговаривал по телефону:

— Ваня, вам необязательно толкаться там вдвоём. Пусть Алик в машине сидит. Только вы «бэшку» спрячьте, Лядова его машину знает. Сейчас приедет, уже мне звонила, что с гадалкой отработала. Всё, давай. шеф пришёл.

— Я понял, Эрнесто, — кивнул я товарищу. — Пришлось Кубика с собой прихватить. Явку с повинной просит оформить. Я его пока к нам в «обезьянник» определил, пусть принюхается к будущей жизни. Позвони Корневу, он давно хотел с ним познакомиться. Вместе и попытаем.

Через десять минут к нам в кабинет завели растерянного Кубиняна. Он стоял посередине большого кабинета, смущённо понюхал лацканы и рукава своего пиджака с отливом и, нерешительно поглядывая на меня, спросил:

— А я могу позвонить своему адвокату?

— У вас есть свой адвокат? Солидный клиент! — уважительно отозвался следователь Корнев, выглядывая из-за монитора компьютера.