Скромница из царских покоев - Людмила Ситникова Страница 24

– А кто же будет готовить?

– Найдутся добровольцы. Сегодня к нам придут две претендентки. На четыре часа я назначила им собеседование.

– Где вы их нашли?

– По объявлению.

– Значит, вопрос с готовкой решился сам собой. – Копейкина хотела выйти из кухни, но свекровь остановила ее вопросом:

– У тебя есть очки с простыми стеклами?

– Нет, а вам зачем?

– Надо, чтобы на собеседовании ты была в очках – будешь умнее выглядеть.

– Мое присутствие необязательно.

– Не тебе решать! В четыре часа вы с Наткой должны быть готовы. Собеседование буду проводить я – хозяйка коттеджа, а вы, – она гневно сверкнула глазами, – мои помощницы. Договариваемся сразу. Сидеть сиднем и молчать – строго воспрещается. Мы должны дать понять потенциальной служанке, что у нас не простой коттедж. Он особенный. В нем проживает дочь гламура. То есть – я! Держитесь строго, поменьше улыбайтесь и задавайте больше умных вопросов.

Наталья насыпала в кошачьи миски сухой корм.

– А если вопросов не будет?

– Придумай! Как только я кашляну, одна из вас моментально должна задать вопрос. Стройте из себя аристократичных особ. Спинку держим прямо, подбородок вытянут вперед, ногу закидываем на ногу, руки сжаты в «замок». От вашего поведения будет зависеть многое. Учти, Катка: либо мы сегодня нанимаем помощницу по хозяйству, либо ты – до тех пор пока не вернется Натка – возложишь на себя все обязанности по дому и не выйдешь на улицу на протяжении месяца.

– Я все сделаю! – выпалила Копейкина. – Не подведу. Вот увидите, собеседование пройдет по высшему разряду.

В начале пятого пожаловали обе претендентки: высокая худощавая шатенка и низкорослая пышногрудая брюнетка.

Усадив женщин на диван, Розалия завела речь:

– Девочки, как вы сами понимаете, сегодня повезет лишь одной из вас. Но, прежде чем выбрать ту, которой выпадет честь работать в моем доме, я должна вас протестировать. Помогать мне будут Катарина и Наталья. Для начала представьтесь.

– Вера, – сказала худышка.

– Тоня, – протянула брюнетка.

– Маленький опрос. Отвечать предельно откровенно и желательно сразу. Итак, ваше вероисповедание?

– Христианка.

– Аналогично.

– Образование?

– Высшее.

– Среднее специальное.

– Семейное положение?

– В разводе.

– Замужем.

– Дети?

– Нет.

– Есть.

– Ваше отношение к гламуру?

– Мне нравится все гламурное, – мечтательно ответила Вера.

– А я ненавижу гламур!

Розалия подошла к Тоне вплотную.

– Антонина, к сожалению, с вами мы вынуждены расстаться.

– Но почему?

– Понимаешь, детка, меня не устраивает твое… образование.

– Я кулинарный техникум закончила.

– С красным дипломом?

– Нет.

– Вот видишь.

– Но вы пригласили меня на собеседование, хотя в объявлении было сказано о моем образовании. Я потратила кучу времени, пока до вас добралась. От метро на маршрутку потратилась, а еще домой возвращаться.

– Прекрати истерику!

– И вообще собеседование так никто не проводит.

– Не надо меня учить.

– А вы не орите на меня. Вам никто не давал права повышать голос.

Розалия закашляла. Но не потому, что хотела услышать вопрос Натки, а чисто случайно – непроизвольно.

Жаль, Наташка этого не знала. Полагая, что прозвучал долгожданный сигнал, Натали спросила:

– Как вы относитесь к глобальному потеплению?

Свекрища никак не могла откашляться. Натка закидывала женщин вопросами:

– Не слышали, какая сейчас обстановка на Ближнем Востоке?

– Кхе-кхе…

– Дети в Африке еще голодают?

– Кхе…

– Курс доллара вырос или снизился по отношению к монгольскому тугрику?

– Кхе…

– Почему продолжительность жизни эфиопских женщин в среднем на пять с половиной лет больше, чем у мужчин, живущих в поселке Додоносово Московской области?

– Хватит! – Розалия осушила стакан сока. – Хватит нести околесицу! Какой тугрик? Какие дети Африки? Ты сама сейчас отправишься к мужикам из Додоносово.

– Вы же кашляли.

– Мне воздух не в то горло попал. – Свекровь снова кашлянула. – Кхе-кхе-кхе…

– Уровень воды в Мировом океане на прежней отметке? – пищала Наталья. – Есть ли прямая связь между смертью Нострадамуса и длиной бивня африканского слона?

– Выйди вон! Убожество! Ката, прекрати ржать!

Антонина встала.

– В этом доме я не останусь, даже если мне предложат зарплату в три тысячи долларов.

– Иди-иди, плакать никто не будет. Три тысячи баксов. Да тебе цена от силы сотня! И то по курсу восемьдесят девятого года.

– Ну и хамка!

– На себя посмотри!

Не успела Антонина подойти к входной двери, как из столовой выбежали персы. Лизка прыгнула на кресло, а Парамаунт начал тереться о ноги Веры.

– Что это? – завопила Вера. – Кошки! Кошки в доме?! Ужас!

– Веруня, ты в порядке?

– Нет! У меня с детства жуткая аллергия на кошек. Я сейчас начну задыхаться! Ой, караул!

– Верочка, постой… Ты ошиблась. Это не кошки! Это сомалийские еноты!

– Я не идиотка.

– Ну хорошо, признаюсь, это венесуэльские бобры!

– Прощайте.

– Гавайские скунсы! Казахские суслики! Черноморские выдры! Кто угодно, только не кошки. Вера! Ты теряешь приличное место. Я же тебя почти приняла.

Но Вера уже неслась к калитке.

Антонина вышла на крыльцо, когда услышала сзади сахарно-сладкий голос свекрови:

– Солнце мое, я говорила, что ты мне сразу понравилась?

– Нет.

– Ты такая пышечка. Невооруженным глазом видно – кристальной души человек.

– Меня не купить на ваши лживые словечки.

– Антонина, я дарую тебе рабочее место в коттедже. Возрадуйся!

– Оставьте его себе. – Тоня поспешила удалиться.

Розалия швырнула на пол цветочный горшок.

– Черт! Сорвалось! Добилась своего? – Розалия сверлила глазами невестку.