Досье «ОДЕССА» - Фредерик Форсайт Страница 24

– И все? – спросил Миллер.

– Все, – ответил библиотекарь.

– То есть получается, – Миллер обратился к Дорну, – что наш ОГП пятнадцать лет валяет дурака?

Дорн, предпочитавший занимать сторону правительства, сухо сказал:

– Уверен, они стараются изо всех сил.

– Неужели? – ехидно заметил Миллер.

Здание в северном пригороде Тель-Авива, где обосновался «Моссад», не вызывает любопытства даже у ближайших соседей. По обе стороны въезда в его подземный гараж расположены самые обычные лавки. На первом этаже находится банк; в холле, перед стеклянными дверями к кассирам, есть лифт, табличка с названиями фирм, разместившихся выше, а под ней – дежурный за столиком.

Судя по табличке, здание занимают несколько торговых компаний, две страховые конторы, архитектор, консультант по инженерным вопросам и – на верхнем этаже – экспортно-импортная фирма. Если поинтересоваться у дежурного об учреждениях на нижних этажах, он с удовольствием все расскажет. Однако отвечать на вопросы о фирме на верхнем вежливо откажется. За этой фирмой и скрывался «Моссад».

Обстановку комнаты, где собрались главы израильской разведки, составлял лишь длинный стол да стулья у стен, стены и потолок были выкрашены в белый цвет, отчего в комнате царила прохлада. За столом расположились пятеро мужчин, возглавлявшие израильские разведслужбы. Позади них, у стены, сидели секретари и стенографисты. Иногда на встречу приглашали и посторонних, но это случалось редко. Ведь беседы, которые здесь велись, считались совершенно секретными.

Во главе стола может сидеть лишь управляющий «Моссадом». Основанный в 1937 году и называемый полностью «Моссад Алия Бет», то есть организация второй эмиграции, «Моссад» стал первым израильским разведорганом. А свою деятельность начал, помогая евреям из Европы закрепиться в Палестине.

После основания в 1948 году Израиля он стал главной из пяти разведывательных служб страны, а его управляющий – автоматически главой всех этих служб.

Справа от управляющего сидит шеф военной разведки «Аман», задача которой – сообщать правительству о готовности врагов Израиля к войне. В то время им был генерал Аарон Яарив.

Слева от управляющего находится место главы ведомства «Шабак», которое часто ошибочно именуют «Шин Бет». Это первые буквы фразы на иврите, означающей «Служба безопасности». Полное правильное название организации, занимающейся вопросами безопасности исключительно внутри страны, – «Шерут Биташон Клали». От этих слов и образовано сокращение «Шабак».

Рядом с ними сидят еще двое: генеральный директор исследовательского отдела МИД, занятого оценкой политического положения в столицах арабских государств, что для Израиля жизненно важно, и руководитель ведомства, занимающегося судьбами евреев в странах гонений, то есть арабских и тоталитарных. Чтобы не происходило накладок, на еженедельные встречах главы спецслужб оповещают друг друга о том, чем занимаются их ведомства.

Есть на встречах и два наблюдателя – генеральный комиссар полиции и управляющий Особым отделом. Это главы исполнительных органов «Шабака», предназначенных для борьбы с терроризмом внутри страны.

В тот день встреча началась как обычно. Амит занял место во главе стола, и беседа завязалась. «Бомбу» генерал оставил напоследок. А когда рассказал о только что полученном донесении, в комнате воцарилась тишина – все, даже стенографисты у стен, онемели от ужаса, представив, как их родина гибнет от радиации и чумы.

– Главное, – наконец обрел речь руководитель «Шабака», – не допустить, чтобы эти ракеты взлетели. Воспрепятствовать производству боеголовок для них мы не можем, поэтому все усилия надо направить на то, чтобы предотвратить их запуск.

– Согласен, – как всегда язвительно сказал Амит, – но как это сделать?

– Обстрелять их, – буркнул Яарив, – обстрелять всем, чем можно. Бомбардировщики ВВС нашего Эзера Вайзмана уничтожат их в один заход.

– И начать войну безоружным? – прервал его Амит. – Нам нужно больше самолетов, танков и пушек. Только тогда можно воевать с Египтом. По-моему, никто из нас в неизбежности войны с ним не сомневается, хотя Насер к ней тоже пока еще не готов. Однако если сейчас ее развяжем мы, он со всем своим закупленным у русских оружием окажется сильней.

Снова наступила тишина. Потом заговорил глава арабского отдела МИД:

– Согласно нашим источникам, Египет будет полностью готов, включая и ракеты, к началу шестьдесят седьмого года.

– К тому времени мы уже получим и танки, и пушки, и новые французские истребители, – заметил Яарив.

– Да, а они построят ракеты. Когда мы подготовимся к войне, ракетные установки уже будут разбросаны по всему Египту. Тогда их не уничтожить: ведь придется накрыть каждую шахту. А это не под силу даже бомбардировщикам Эзера Вайзмана.

– Значит, уничтожить их необходимо еще на заводе в Хелуане, – не терпящим возражений тоном заявил Яарив.

– Верно, – согласился Амит. – Однако сделать это нужно, не развязывая войну. Попытаемся вынудить немецких ученых покинуть Каир, не закончив работу. Помните, проектирование ракет уже почти завершено. У нас всего полгода. Потом охотиться за немцами станет бесполезно: по готовым чертежам египтяне построят ракеты и без них. Поэтому я сам возьмусь за немецких ученых в Каире и буду держать вас в курсе предпринимаемых мер.

На несколько секунд все снова смолкли, обдумывая вопрос, который никто не решался задать. Наконец смелости набрался представитель МИД.

– А нельзя ли снова надавить на тех, кто только собирается переехать из ФРГ в Египет?

– Нет, – генерал Амит покачал головой. – В теперешней политической обстановке об этом и речи быть не может. Приказ правительства не изменился: в ФРГ – никакого терроризма. Отныне путь к хелуансхим ракетам для нас пролегает через Египет.

Генерал Мейр Амит, управляющий «Моссадом», ошибался редко. Но на этот раз он оказался неправ. Путь к ракетам в Хелуане пролегал через завод в Западной Германии.