Перемена мест - Лев Гурский Страница 24

– За удачу! – торжественно сказала Жанна Сергеевна.

– За удачу! – согласился я, про себя подумав, что за такую важную вещь следовало бы выпить что-нибудь покрепче. Шерри, по правде сказать, несерьезный напиток. Правда, про него какой-то поэт написал хорошие стихи. Все лишь бредни, шерри-бренди, ангел мой…

– Итак… – произнесла Жанна Сергеевна, незамедлительно наливая по второй. – Могу ли я теперь услышать отчет о проделанной сегодня работе? Или, по вашим правилам, вы составляете его в письменной форме?

– Отчего же, можно и в устной, – успокоил я хозяйку. – Желание клиента для нас – закон. Другое дело, что отчет покамест будет кратким. – И я, не вдаваясь в подробности, поделился некоторыми своими соображениями об издательстве «Меркурий» и о достижимости дискеты в сейфе особнячка на улице Щусева. Имена своих информаторов я, разумеется, опустил.

– Так это реально? – сразу поинтересовалась Жанна Сергеевна, вновь наполняя опустевшие рюмки. – Я имею в виду сейф.

– Завтра будет видно, – ответил я. – Завтра я иду на разведку в логово врага.

– А дискету когда?… – нетерпеливо спросила птичка.

– Постараюсь и дискету завтра же, – обнадежил я мою клиентку. – Но только это будет значительно позже… Детали неинтересны, – добавил я вслед, увидев в глазах Жанны Сергеевны жадное любопытство. – Да вам их и знать необязательно. Так спокойнее будет. И вам, и мне.

По лицу Жанны Сергеевны пробежала разочарованная гримаска, но она не стала спорить, и я мысленно воздал должное ее выдержке. Будь сам я на ее месте, я бы не преминул выцарапать из сыщика все подробности предстоящей операции. Птичка же мудро смекнула, что в данном случае результат важнее процесса. В отличие, допустим, от других случаев, с частным сыском никак не связанных.

Мы выпили еще по одной, и я почувствовал, что наконец-то могу расслабиться. Разнообразные события прошедшего дня слиплись в один пестрый ком. Мысленно я сжал этот ком до размера мячика для пинг-понга и мысленно же запустил этот мячик прямо на Солнце. Комок мгновенно испарился, и я почувствовал заметное облегчение. Аутотренинг – изобретение простенькое, но эффективное. Вот и все на сегодня. Теперь я спокоен. Теперь даже новости по ТВ можно смотреть, не опасаясь дополнительных стрессов… Да, кстати, новости – это очень неплохая идея. Я украдкой взглянул на циферблат своих часов. Ага, сейчас как раз пойдет выпуск свежих новостей на тринадцатом канале.

– Жанна Сергеевна… – мягко проговорил я.

– Да-да, – тотчас отозвалась птичка, вместе с рюмкой придвигаясь ко мне поближе.

– Жанна Сергеевна, у вас телевизор работает? – Я ткнул пальцем в сторону молчаливого телеящика в углу.

Птичка удивленно вскинула головку. Похоже, она не ожидала этого вопроса. Вернее, она ожидала вопрос, но, как мне показалось, совсем не этот.

– Сейчас новости, – пояснил я. – Наверное, стоит посмотреть.

– Ага, – сообразила все-таки птичка и, не выпуская из одной руки рюмки, другой рукой стала шарить по дивану в опасной близости от моих ног. Я испугался не столько внезапного посягательства на мою нравственность, сколько за свои брюки: рука с рюмкой, наполненной доверху, кажется, двигалась синхронно. И при первом же неверном движении…

– Вы на нем сидите! – внезапно со смехом сообщила Жанна Сергеевна.

Я испуганно подпрыгнул, чуть не опрокинув столик вместе с бутылкой. Лишь по счастливой случайности обошлось без катастрофы. Не пострадали даже брюки, ибо птичка успела вовремя отдернуть руку с рюмкой, артистически не расплескав ни капли.

Из-за моей спины Жанна Сергеевна вытащила плоскую коробочку дистанционного пульта. Экран в углу засветился, мелькнула заставка, на смену ей явился развеселый диктор. Иногда «Чертова дюжина» слегка перебарщивает со своим американским стилем. Что бы ни случилось, рот будет до ушей, все тридцать два зуба в счастливой улыбке. Наводнение, землетрясение, покушение – не волнуйтесь, все ол-райт!

Выпитое шерри уже давало о себе знать, но вовсе не настолько, чтобы я не смог не обнаружить в некоторых сообщениях следы сегодняшних приключений вашего покорного слуги. Сперва телевизор рассказал мне об ужасной автокатастрофе в непосредственной близости от моего родного дома. Пострадал несчастный микроавтобус. Раздавлен, бедняжка, бетонной плитой с панелевоза. (Какой ужас, подумал я и налил себе еще рюмочку.) Из-под обломков извлечено двое покойников. (Ай-яй-яй, печально сказал я сам себе и выпил рюмочку за упокой посланцев господина Лебедева.) Среди тех же обломков обнаружены два автомата Калашникова и тяжелый армейский пулемет немецкого производства…

При этих словах я едва не выронил свою рюмку. Новость о пулемете была действительно новостью. Совершенно непонятно, почему этот идиот из «Омни-колы» сразу не пустил в ход эту машинку? С помощью такого пулемета можно было бы вдребезги разнести глупого пингвина, за которым я прятался, а заодно расшлепать и меня. Видимо, парень из автобусика посчитал меня слишком легкой добычей. Что ж, тем хуже для него.

– Плохие новости? – по-своему оценила мое легкое замешательство Жанна Сергеевна.

– Для кого как, – философски сказал я и, подумав, снова наполнил рюмки. Свою и госпожи Володиной. – Все зависит от точки зрения. Для меня пожалуй что хорошие.

– Ну, тогда – за хорошие новости! – рассудила Жанна Сергеевна.

– Именно! – ответил я. – Аналогично. Ол-райт.

Мы чокнулись и выпили за хорошие новости, но я был по-прежнему в форме.

На экране между тем возник знакомый дворик-колодец. Выглядел он весьма плачевным образом. По-моему, в окнах верхних этажей не осталось ни одного целого стекла, сам дворик, был весь покрыт осколками. Мне стало неуютно. «Черт побери!» – тоскливо подумал я. Что за гнусная профессия. Стреляют в тебя, а страдают другие.

Голос за кадром немного приободрил меня, объяснив, что никто особенно не пострадал. Ни охранники из бюро «Феликс», ни террористы, ни объект их дерзкого нападения – знаменитая певица Надя Лисовская. Комментатор за кадром выразил сдержанное удивление фактом обстрела из гранатомета именно Надиного окна. Было сделано даже не лишенное остроумия предположение, что в дело замешаны азербайджанские боевики и что целили как раз в окно самого Бориса Борисовича Аванесяна. Потом слово было предоставлено самой мадам Лисовской. Певица давала интервью в том самом многострадальном дворике, стоя в тесном кольце подтянутых секьюрити из бюро «Феликс». Надя Лисовская выдвинула гораздо более оригинальную версию: по ее мнению, покушались все-таки на нее, и сделали это представители тех сил, которым не по душе национальное возрождение России. Ибо песенный репертуар самой госпожи Лисовской, оказывается, как раз и способствует означенному возрождению.

Я невольно хихикнул. В репертуаре мадам Лисовской в основном преобладали легкие шансонетки начала века, и следовало хорошенько поискать идиотов, которых в самом деле могли бы обидеть ее коронные хиты «Постой, городовой!», «Конфеты-бараночки» и, в особенности, ее суперхит «Девочка Надя».